Воин Арете   ::   Вулф Джин

Аннотация: Слово «арете» означает высшую степень доблести у древних греков.

Латро, герой романа, действительно доблестный воин, но он потерял память. Каждое утро он забывает, что делал вчера, и если бы не друзья, которые всегда рядом с ним, и дневник, который ведет Латро, он не смог бы выжить на раздираемом войнами Пелопоннесе. Латро становится полноправным гражданином Спарты, но боги приоткрывают для него завесу забвения:

Латро – латинянин. И значит, свой подвиг совершит, если освободит во время Олимпийских игр из рабства своих сограждан...

Но вернется ли к нему память?

---------------------------------------------

Джин ВУЛФ

ВОИН АРЕТЕ

Эта книга посвящается древнему полководцу, самому недооцененному из античных авторов и наиболее обойденному вниманием потомков, Ксенофонту Афинскому [1] .

И явился к Ксенофонту, когда тот приносил жертву, один человек и сказал: "Грилл убит". И Ксенофонт снял венок, что украшал его голову, но церемонию жертвоприношения прерывать не стал. И тогда посланец сказал: "Смерть его была достойной". И Ксенофонт вновь возложил венок себе на голову; как гласит легенда, он не пролил ни слезы, лишь вымолвил: "Я знаю, что родил его смертным".



Диоген Лаэртий [2] .

ПРЕДИСЛОВИЕ

Свиток в очень плохом состоянии, в нем множество пропусков. Латро, кажется, не прикасался к нему целую неделю с тех пор, как его отряд покинул Пактию. Причиной тому вполне могла служить суровая фракийская зима; хотя папирус может порой сохраняться тысячи лет, он буквально рассыпается в прах, если намокнет. Подобную уязвимость этого материала подтверждает и свиток, принадлежавший Латро. Средняя часть свитка серьезно повреждена, и невозможно прочитать значительную часть текста, по всей видимости имевшего отношение к прибытию "Европы" в Пирей. И еще один пробел в тексте (сразу после описания освобождения Латро в Спарте) появился, видимо, вследствие того, что свиток комкали.

Искусство верховой езды, каким владели древние, во многом недооценивается нынешними исследователями, просто неспособными представить себе, как всадник может держаться в седле без стремян. Им бы неплохо было ознакомиться с историей американских индейцев, обитателей Великих равнин, которые совсем еще недавно прекрасно ездили верхом без стремян, подобно древним конникам, и, как и те, пользовались копьем, луком со стрелами и дротиками. (Кстати, легкие боевые топоры на длинных рукоятках, широко распространенные в персидской коннице, пришлись бы весьма по вкусу Джеронимо или Кочису, знаменитым вождям апачей.) По моему убеждению, стрелять из винтовки "спрингфилд" 45-го калибра на полном скаку и обернувшись назад (а индейцы проделывали такое достаточно часто) гораздо труднее, чем такое ведение боя, которое требовалось от древних конников.

Читатель должен помнить, что кони древних греков не имели подков и редко кастрировались (а боевых жеребцов вообще не кастрировали). Хотя тогдашние лошади и были некрупными по современным меркам, отсутствие стремян все же затрудняло посадку в седло. (По сути дела, стремена, видимо, изначально были предназначены именно для того, чтобы садиться в седло; их начали использовать тогда, когда селекция привела к появлению более крупных лошадей.) Для того чтобы сесть в седло, конник опирался на копье или на пару дротиков. Некоторые лошади были приучены подгибать передние ноги, чтобы облегчить задачу всаднику.

Текст данного папируса совершенно ясно доказывает, что современные историки заблуждаются, считая амазонок вымыслом, легендой.