Война сказок (Война сказок - 2)   ::   Сухинов Сергей

- Понимаешь, бабушка, - с горячностью говорила она, облокотившись на столик, - настал день, когда у меня отняли все. И моего друга Денни - помнишь, я писала тебе о нем, это мальчик из рабочей семьи? И мои любимые книги, и Машину Сказок. Я потеряла и Галахада... Быть может, я бы сумела восстановить бедного рыцаря, но отец выбросил Машину Сказок в мусоропровод. Он очень испугался - видите ли, из-за меня социндекс всей семьи понизился и ей стала грозить перспектива переезда на более низкий этаж. Сама знаешь, какие порядки царят в таких Домах, как наш... Ну почему у нас так опасаются всякого инакомыслия, бабушка? Даже если носитель его - семилетняя девчонка, начитавшаяся классической литературы прошлых веков...

Миссис Бакст грустно улыбнулась и закачалась на кресле, задумавшись.

- Я знала, что ты мне задашь этот вопрос, - тихо произнесла она. - Тебе ведь больше некому его задать? Как бы тебе объяснить... Видишь ли, наше общество только кажется простым и открытым. Эту догму нам вдалбливают с самого детства, как и сотни других больших и маленьких догм, которые не подлежат ни сомнению, ни обсуждению - их просто впитывают с молоком матери. После всего этого нетрудно называть себя свободным обществом - ведь ростков инакомыслия практически не существует!.. Раньше, до Большого Раздела Мира, все же существовала некоторая свобода мнений. Но когда в двадцать четвертом году наконец был подписан Большой Мирный договор и вслед за ядерным уничтожено и почти все обычное вооружение, все и началось. Мир вздохнул облегченно - угроза уничтожения больше не висела над планетой. Но не всем это понравилось, Эмми, далеко не всем. И не то чтобы были люди, которые мечтали о танковых побоищах, - нет, все не так просто. Еще в период обсуждения Большого Мирного договора наши газеты пестрели предупреждениями - мол, нельзя прекращать гонку вооружения, это грозит ростом безработицы и, как следствие, еще большим распространением наркомании, сектантства. Молодежь, лишенная перспектив, может окончательно уйти от общества своих отцов... Так и произошло! И тогда объединенное правительство стран Запада вынуждено было искоренить последние ростки свободы - той свободы, которой мы так гордились в эпоху атомной угрозы! Все партии, за исключением правящих, были уничтожены, загнаны в глубокое подполье, началась дикая травля инакомыслящих... И в первую очередь взялись за "распустившуюся" молодежь: школы превратились в казармы, интернаты - в тюрьмы... Впрочем, это, к сожалению, ты знаешь лучше меня... У нас мало времени, родная моя внучка, я думаю, что полицейские впустили тебя в дом часа на два, не больше?

- Всего лишь на час, - криво улыбнулась Эмми.

- Ах, даже так... Тогда надо поскорее переходить к главному. Быть может, я плохая бабушка и напрасно баламучу детскую душу. Я уже причинила своей любимой внучке немало неприятностей, и, прежде чем мы продолжим разговор, я хотела бы знать: готова ли ты пойти по моим горящим следам? Возможно, это звучит очень напыщенно, но со своими колоссальными способностями ты сможешь сделать немало добра людям - и очень много зла самой себе. В двенадцать лет ты вряд ли сможешь сознавать всю опасность шага, на который я тебя толкаю. Интернат для соцминусов станет лишь началом твоих мытарств, но ты станешь по-настоящему счастливым человеком, Эмми! Жить, борясь за свои убеждения, чувствуя рядом хоть и не многих, но верных друзей, и мечтать о том, чтобы люди на земле стали братьями, - разве это не счастье? Я прожила долгую жизнь, полную лишений и тревог, но ни за что не променяла бы ее на сытое спокойное существование обывателей, жадно ловящих каждое слово очередного Президента... Выбирай сама, девочка, но помни: от того, что ты решишь сейчас, зависит многое в твоей дальнейшей судьбе.

Эмми долго молчала.