Новая жизнь :: Гаррос Александр
Страница: 1 из 4 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕСловно бабочки путаны, на обочине стоят 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Аннотация: Александр Гаррос и Алексей Евдокимов — лауреаты премии «Национальный бестселлер», авторы трёх романов, в которых жёсткая социальная публицистика сочетается с лихо закрученным сюжетом. «Чучхе» — сборник из трёх повестей, построенных целиком на злободневных российских реалиях. Мистический триллер тут встречается с политическим, интрига непредсказуема, а диагноз обществу безжалостен.
--------------------------------------------- Новая жизнь Святочная повесть Новый год — А почему на Красной площади? Аж вперёд подалась. Пытается — рефлекторно, наверное, — придать голосу такую профессиональную нейтральность, отсутствие эмоций с заведомым превосходством в подтексте. Ещё бы — она-то отправится отсюда в свою долбаную редакцию (где распишет, разукрасит тебя по собственному усмотрению), а ты — на нары… Но видно же, что ей самой интересно. Коза. — Потому что он туда побежал, — я пожал плечами. — Вы бежали за ним от метро? От «Охотного ряда»? Сколько ей лет? Да тридцатник от силы… Профессионалка хренова. Криминальный репортёр. Смолит-то, смолит — как большая. По-мужски. По-репортерски… И табачище крепкий — перебарщиваешь, дитя, блин, с позёрством… Представляю степень её самодовольства: коза козой, а бетономордые менты с ней, видишь, цацкаются, следаки пускают за здорово живёшь в собственные кабинеты (почему он, кстати, её пустил?), отморозки-рецидивисты с «перстнями судимости» по фене на вопросы отвечают… а также маньяки, психопаты, шмаляющие почём зря в людей в новогоднюю ночь под Спасской башней… Я невольно ухмыльнулся: — Угу. От метро. Но первого января с утреца она таки сюда прискакала. С мешками под мутноватыми альдегидными глазами. Такая история, конечно… Экс-клю-зив. — Вы действительно стали стрелять, когда начали бить куранты? Почему? Почему-почему… Ты ж, коза, всё равно не поймёшь ни хрена. — Потому что иначе б он ушёл… И тут на меня накатило — я вспомнил, как нёсся за ним, ломился, ни черта уже совершенно не соображая, хрипя, толкаясь… Я даже, кажется, задохнулся, как задыхался там — расхристанный, шатающийся, мокрый, громко топочущий, с вытаращенными глазами и разинутой пастью. В праздничной, поддатой, укутанной-застёгнутой, всхохатывающей, нетерпеливой толпе — в раскрасневшейся, отдувающейся паром, морозно переминающейся, постукивающей ножкой об ножку, не таясь разливающей, разбрасывающей бенгальские искры, поглядывающей на часы: кто на запястье, кто вперёд-вверх — в том направлении, куда он, сука, и бежал, резвый, виляющий, словно совершенно не уставший, чесал, ввинчивался, протискивался, отпихивал… Я уже почти потерял его из виду. Я его уже почти потерял. Я действительно мало что понимал и воспринимал — и вроде бы даже не услышал раскатившегося в небе огромного, гулкого, звонкого, победного перелива… Просто в следующий момент в руках моих заплясала эта чёртова штуковина — а толчея сказочно-послушно и быстро стекла в стороны, сминая сама себя… Наверное, я что-то орал, наверное, орали вокруг — он обернулся: на бегу, лишь немного снизив скорость. Не оглянись он, не притормози — ведь ушёл бы, ушёл, скрылся за спинами… Лёгких не было, сердце скакало меж диафрагмой и теменем, скакала в страшно далёких и мне не принадлежащих ладонях эта хреновина — и не думая, разумеется, наставлять недлинное своё рыльце туда, куда надо… И вдруг все запнулось: стоп-кадр. Он вполоборота, и ствол, уткнувшийся-таки в него, и палец, чёртов мой палец, не могущий, не могущий шевельнуться. А потом ударило, врезало — коротко, сочно, веско… Плёнка пошла опять. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|