Ворона на мосту. История, рассказанная сэром Шурфом Лонли-Локли   ::   Фрай Макс

Дождавшись, пока Иотти Енки подаст прошение об отставке, я наложил на него одно немудрёное, но малоизвестное заклинание из моей коллекции старинных редкостей, и старший магистр попросту забыл о нашем договоре. Думаю, он ещё долго спрашивал себя, с какой стати вдруг отказался от такой хлебной должности. Впрочем, дела его устроились как нельзя лучше: в скором времени Иотти Енки стал Мастером Хранителем, попросту говоря, кладовщиком при орденских ювелирных мастерских. Это, к слову, помогло ему более-менее спокойно пережить Смутные времена и вовремя удрать из разваливающейся резиденции с несколькими шкатулками за пазухой. Насколько мне известно, он до сих пор понемногу проедает добычу в своём ландаландском поместье в обществе любящей жены и нескольких внуков. То есть жизнь его сложилась весьма удачно, и это, мне кажется, довольно поучительный эпизод. Не так уж плохо время от времени оказываться обманутым, поскольку справедливость имеет тенденцию восстанавливаться сама по себе, без особых усилий жертвы – вот что я имею в виду.

Впрочем, не стоит отвлекаться. Важно, что Йотти Енки освободил место Мастера Рыбника, а я его занял.

Удивительно тут вот что. Замышляя вышеописанную комбинацию, я предполагал, что воспользуюсь водой из дырявых аквариумов немедленно, как только получу к ним доступ, а на деле осуществил своё намерение далеко не сразу. Нерешительность, хвала магистрам, никогда не была моим пороком. Однако же факт остаётся фактом: вместо того чтобы в первое же дежурство алчно припасть к источнику силы, я исполнял обязанности Мастера Рыбника на протяжении трех с половиной лет и был, надо сказать, на очень хорошем счёту. Сам Великий Магистр диву давался и даже – из ряда вон выходящее событие – пригласил меня однажды на дружеский завтрак, в ходе которого признался, что сперва не слишком хотел поручать мне столь ответственную работу, а теперь, дескать, сожалеет лишь об одном – что не приставил меня к аквариумам ещё дюжину лет назад. Я выслушал его с удовольствием, но, в общем, не придал похвалам значения. К тому моменту я больше не считал себя членом ордена Дырявой Чаши, полагал свои звание и должность пустой формальностью, необходимой пока маскировкой, не более того. Идеи магического братства, собственно, никогда не были мне близки, а последние годы, полные внутренних потрясений и бесконечных вопросов, ответы на которые я искал самостоятельно, тайных поражений и никому не ведомых побед весьма наглядно показали, что я действительно совершенно один в Мире, сам себе брат и друг, сам себе ученик, сам себе наставник, а все остальные – не в счёт. Это в детстве перспектива занять когда-нибудь кресло Великого Магистра ордена Дырявой Чаши кружила мне голову, а теперь я полагал подобную судьбу слишком заурядной, ради таких пустяков, как начальственная мантия, я с постели на полчаса раньше подниматься не стал бы, во всяком случае, не в пасмурный день.

Однако именно сейчас я с удовольствием играл роль почтительного ученика, ловкого стратега, удачливого карьериста. Мне было чрезвычайно приятно видеть, как известный своей проницательностью Великий Магистр принимает моё дешёвое актёрство за чистую монету, радуется, что видит меня насквозь, строит на мой счёт далеко идущие планы, – и предвкушать, сколь велико будет его разочарование, когда я наконец сделаю свой ход.

Собственно, я потому и тянул так долго, что обнаружил вдруг – нет ничего слаще предвкушения. Только в тот миг, когда все козыри уже на руках, но ещё не на столе, игрок может быть счастлив по-настоящему. По сравнению с этим блестящий отыгрыш, заслуженная победа и звон честно выигранных монет – хоть и приятная, а все же суета.