Вождь (Телнарианская история - 1)   ::   Норман Джон

После завоевания семи планет дело пошло быстрее. Непонятно, почему жители именно одной планеты - не слишком крупной, не богатой природными ресурсами, не отличающейся от миллионов других планет - осуществили свою страшную миссию. Многие историки безуспешно стремились раскрыть тайну их успеха. Если быть точным, то за безжалостным завоеванием следовало удивительное стремление к согласию, смирившее поверженных и покоренных - дань оказалась посильной, покоренные народы были приглашены вступить в союз и так далее словом, завоеватели прибегли к десяткам различных способов наладить мир и даже в некоторых случаях предоставляли бывшим врагам широкие полномочия на собственных планетах. Многих страшила стальная перчатка войны с ее немилосердием и пренебрежением к смерти, но когда тяжелый кулак раскрылся, в нем, к изумлению и благодарности побежденных, оказалась ветвь снисходительности и дружбы. В большинстве случаев корабли оставляли позади не врагов, а друзей - благодарных, признательных союзников. Конечно, так бывало не всегда. Некоторые планеты пришлось сокрушить до основания, развеять на атомы их мельчайшие камни; на других остались лишь развалины тысячи квадратных миль, опаленных огнем и опустевших; на третьих все население планеты заковывали в цепи и увозили на невольничьи рынки десяти тысяч других планет, а саму побежденную землю превращали в обугленный комок шлака. Подобными уроками - мрачными, утонченно-жестокими - было нелегко пренебречь. Подозреваю, что они играли определенную роль в развитии политических программ и завоевании межгалактической власти...

Стоя на коленях в песке, он наблюдал за муравьем - крохотным девятиногим насекомым, слепым, быстро выбрасывающим впереди себя непарную ногу, будто трость.

В мифах говорится, что взлетные площадки распространились вплоть до туманных планет Шеола, что они достигли даже величественных храмов Крагона, давно позабытого божества войны.

Он следил за насекомым. Муравей упорно карабкался на холмик высотой не более дюйма, и каждый раз скатывался с него.

Конечно, именно они столетие назад вторглись в расплавленные пустыни Саританы, первородной среди желтых звезд; на Нобиус, на равнины Гертана, в моря Гиспоруса, в чащобы Одонии, и даже на суровые ледяные вершины гор крохотного Дерниака 11.

Сейчас он послушно стоял на коленях в песке. Его руки и ноги не стягивались оковами.

Муравей и его сородичи, несомненно, претендовали на весь песок, находящийся в поле их зрения. Однако на планете существовало целое море песка - даже на арене небольшого провинциального цирка. Сколько же песчинок находится здесь, на арене, или на всей планете? Конечно, меньше, чем во всей галактике - это очевидно. Человек узнал об этом от братьев. Они были мудрыми, эти братья. Тени кораблей пали на планеты тысячи галактик. Но остались незахваченными еще больше миров. Как безграничны владения муравьев! Как незыблема и вечна власть Телнарианской Империи! Империя охватила все необходимые ей планеты, и все остальное не имело значения. Конечно, должны были существовать и другие миры - но слишком далеко, за пределами понимания. С ними не считались, эти миры никому не мешали. Существовала Телнарианская Империя - вечная, упорядоченная цивилизация. В ней царил приемлемый мир, а что творилось за ее пределами - никого не интересовало.

Не связанный, он потянулся вперед и провел пальцем бороздку в песке, осторожно расчищая путь маленькому существу. Муравей заспешил по дорожке. Обычно считалось необязательным связывать тех, кто вырос близ фестанга, даже фестанга отступников. Вот потому его и не связали.