Возмездие чернокнижника   ::   Гутман Илья

— Пути опять снегом завалило, — буркнул тот. — И куда только мэр смотрит! В общем, теперь будем стоять, пока нас не откопают…

Мельд лишь вздохнул: опять эти извечные проблемы со снегом! Почему-то зима, которая даже в самых южных областях Гиперборея длится по полгода, каждый раз становилась для железнодорожников полной неожиданностью. Чуть снегопад — и всё движение поездов полностью останавливается. Каждый год из городской казны выделяются немалые суммы на реконструкцию железных дорог; каждую осень мэр торжественно объявляет, что отныне снег и мороз не помешают гиперборейским маговозам. А потом зима опять расценивается как стихийное бедствие, перед которым бессильны даже маги.

Итак, пути засыпало. Ларри уже знал, что это надолго — бригада по расчистке прибудет через сутки, не раньше. И то если нового снегопада не начнётся. Он взглянул в окно: там, за стеклом, уже неслышно кружились первые снежинки…

"А что, если мне добраться до Новгарда пешком?" — вдруг осенило Ларратоса. — "До города всего пара десятков вёрст — во время армейской службы мы ещё и не такие переходы совершали… К вечеру уже буду дома". Приняв такое решение, Мельд пристегнул к спине небольшой круглый щит, поправил меч в ножнах, надёжно закрепил на поясе автоматический арбалет, надел армейские перчатки и вышел из вагона, сразу же провалившись в снег почти по пояс. После относительно тёплого вагона холодный ветер казался особенно пронизывающим. Снег стал гуще, покрывая чёрные волосы Ларри белым инеем.

"Лыжи бы сюда", — подумал Ларратос, шагая вдоль железнодорожных путей по направлению к городу. Его красный плащ, означавший принадлежность к командному составу, легко выделялся на фоне заснеженной равнины.

"Хорошо ещё, что я довольно высокого роста", — мрачно подумал Мельд, проваливаясь в очередной сугроб. А снег всё сыпал и сыпал, заметая следы сержанта.

***



В Новгард Ларри вошёл уже глубоким вечером. Часы на ратуше ударили восемь раз. Метель к тому времени уже успела закончиться, но ветер никуда не делся, по-прежнему дуя прямо в лицо Ларратосу. Холодно. Самое настоящее царство холода. Из печных труб домов валили облака дыма. Необычайно холмистая местность, покрытая многомесячным слоем снега и льда, представляла собою красивое зрелище, но это была мёртвенная красота. Холмы, на которых приютились кирпичные домики, тускло поблёскивали в свете окон домов, но этот блеск тоже выглядел мёртвым. Не водилось на этих холмах никакой живности, не росло никакой травы, а из деревьев встречались только сосны. Кое-где также попадались дубы и берёзы, но без листьев они выглядели жутковато. И подобная погода продолжалась даже здесь, на самом юге республики Гиперборей, около шести месяцев. Полгода зимы! И это ещё ничего: например, в столице, городе Стейнгарде, расположенном всего в двухстах верстах от Новгарда, зима длилась свыше восьми месяцев. А на Крайнем Севере, где Ларри проходил военную службу — и вовсе круглый год.

"Почему же господь наш Камриэль проповедовал, что в аду должно быть жарко? — думал Ларратос, — смотрю я на нашу погоду и понимаю, что в аду должно быть именно холодно. Я бы предпочёл действительно гореть в аду, чем мучиться от этого невыносимого мороза".

Нельзя сказать, что Ларратоса можно назвать незакалённым — наоборот, физически он был хорошо развит, и без проблем мог часами находиться на самом сильном морозе. Однако мороз ему просто не нравился. С детства он мечтал о путешествии в южные страны, где нет этого ужасного вечного холода, жизнь расцветает, а люди живут не такие угрюмые, как в его родной стране.

Ларри прошёл мимо целого комплекса зданий, обнесённых высоким забором: это была академия разведки.