Возвращение вещего Олега   ::   Борянский Александр

Разрешите взять у вас интервью.

- Отойди от пациента, больной на диете, - сурово сказал один из фельдшеров.

- Мне можно, я журналист.

- Сегодня ты журналист, а завтра пациент! - ухмыльнулся фельдшер.

Журналист задумался. Потом посмотрел на часы, что-то посчитал на пальцах и уже уверенно изрек:

- Не то время.

- Это у вас, у пациентов, не то. А у нас время одно - режимное.

- А шо мы с ним разговариваем ваще?! - вклинился в разговор более молодой фельдшер. - У нас вызов был, а фамилии не было.

- Вы меня, ребята, не троньте. За мной общественность!

Журналист широким жестом показал на трибуны. Трибуны быстро начали пустеть.

- Это которая общественность? - презрительно переспросил бородач. Сегодня она общественность, а завтра она тоже сплошь пациент. Так что ты давай не выпендривайся, а ложись рядом с этим гавриком, так как дрель у нас одна, а вас теперь двое.

Поняв, что спасения ждать неоткуда, и воспользовавшись перебранкой фельдшеров с журналистом, Олег тем временем медленно подползал к своему мечу. Добравшись до него, он крепко сжал рукоять, встал на ноги и со спины тихонько пощекотал кончиком меча старшего фельдшера между ягодиц. Фельдшер, боявшийся щекотки, всхохотнул, но, обернувшись, осекся и быстро заговорил:

- Смотри, Федя, пока мы тут профилактику готовили, один уже выздоровел. Дай тебе бог здоровья, сынок. Ой, а нам по вызовам пора, заболтались мы с вами. Не болейте, мужики, бывайте здоровы.

И с этими словами фельдшера отправились "по вызовам". На краю ринга молодой фельдшер обернулся, игриво погрозил пальчиком и проговорил:

- А Минздрав предупреждает: не только курение опасно для вашего здоровья!

Проводив фельдшеров долгим, тяжелым взглядом, Олег повернулся к Спартаку.

- Ну что?! - сурово, но справедливо спросил Олег.

- Вот-вот, и я то-то же говорю! - подхватил журналист. - Этот Спартак, я за ним давно наблюдаю! Опутал сетями договорных поединков. Десятый сезон на жульничестве выезжает. Противно смотреть, что он из благородного зрелища делает! Как новичка увидит - к нему; вотрется в доверие, замутит неоперившийся ум, уговорит черт знает на что - и вот он опять победитель. Жулик! Да нет, это даже не жульничество, - здесь целая мафия! Пять публикаций подготовил - ни одну не пропустили! Мол, нельзя порочить Спартака, честного спортсмена, вся жизнь в спорте.

Журналист говорил, обращаясь к трибунам. Они уже вновь заполнялись, и теперь сквозь общий шум то там, то здесь слышалось:

- Долой фельдшеров! Свободу князю!

Появился плакат: "Из грязи в князи!"

- Это целая мафия! - продолжал орать журналист. - Это настоящий заговор! Если бы здесь был жуликом один Спартак! А каким образом он заранее узнал результат жеребьевки?! А судейская коллегия?! А этот шантажист, наконец, который неизвестно куда погонит нас в следующую минуту?!

- Долой коротышку!!! - уже во весь голос гудели изуверы, размахивая национальными флагами. Олега как-то сразу забыли. - Долой!!! Не хотим больше в Турцию! Хотим мороженого!

- И пива жигулевского по праздникам! - встрепенулся журналист.

На волне народного возмущения появился белый конь. На коне сидел лысый. Вдвоем с конем они подъехали к рингу.

- А ну-ка, что тут у вас вкусненького? - сказал лысый и сделал революцию.

"Конец! - осознал Олег. - Конь-то - вот он."

Но конь не обратил никакого внимания на Олега, и читателю придется потерпеть еще страниц несколько. Если, конечно, все пойдет хорошо.

Революция смела князя со страниц незатейливой истории.

Очнулся он в кремле. Киевский кремль надежно защищал от всех обидчиков и, самое главное, от авторов.

Ольга встретила мужа радостной улыбкой и показала сына. Сыну исполнилось всего две недели, и он был еще совсем лысым.

Любимый конь терся о ноги Олега и ласково мурлыкал.