Всадники ниоткуда (с иллюстрациями) :: Абрамов Александр Иванович
Страница: 103 из 104 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕНе надо так. Зачем? Всё изменилось. 01.07.10 - 09:48 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Всадники ниоткуда (с иллюстрациями) :: Абрамов Александр Иванович
Видимо, они пока ещё не воспринимают языковую, смысловую информацию непосредственно — ни акустически, ни оптически. Слово не доходит до них, ни произнесённое, ни начертанное. Доходит только переработанная человеком информация — мысль, образ.
— Но почему Анохин? Могли взять любого учёного. Спросил, конечно, Толька. — Неужели только потому, что его синтезировали первым? Какое значение может иметь порядковый номер? — Порядковый номер, бесспорно, не имеет значения. Но первый опыт — да! И возможно, ещё потому, что образное восприятие у Анохина особенно ярко. У каждого оно есть, лишь выражено по-разному. Математик видит мир иначе, чем художник или музыкант, у поэта тоже своё поэтическое видение мира. Когда я говорю, допустим, «палка», у разных людей сознательно или подсознательно возникает свой образ. У одного — смутное воспоминание о боли, когда-то испытанной, у другого — о тросточке, увиденной где-нибудь на витрине универмага, у третьего — о суковатой дубинке грибника. А у тебя что мелькнуло, Анохин? — Шест, — сказал я, — фибергласовый. Прыгал на занятиях по лёгкой атлетике. Все засмеялись. Он тоже. Я тотчас же услыхал его смех. Не самый звук смеха, а то состояние нервных клеток мозга, которое этот смех порождает. — Ты смеёшься? — спросил я. — Конечно. Шест! — Он опять засмеялся. — Сколько я намучился с этой палкой. — Почему ты? — Не задавай глупых вопросов. Кстати, Зернов верно подметил необходимость образного восприятия информации. — Ты что, весь наш разговор слышал? — Сквозь тебя. Я же воспринимаю всю переработанную тобой информацию. Незримо присутствую при всех твоих разговорах. — Так я сам сейчас не все слушаю. — Не слушаешь, но слышишь. А я накапливаю все это в своей копилке памяти. Кстати, прислушайся. Наш Борис Аркадьевич о ней и вещает. — …в такой копилке многое накапливается. А тренированная память сразу извлекает необходимое. Вообще «сверхпамять» — не чудо. Вспомните Араго — феномен! А шахматисты? Поразительная профессиональная память. Если б мы только знали её код и механизм запоминания… — А они знают? Это — снова Ирина. Почему-то недоверчиво, даже с иронией. Но Зернов не замечает иронии, он серьёзен. — Не убеждён. Может быть, Анохин только удачный эксперимент. Но узнают обязательно. Где-нибудь у себя. — И вы поверили в эту гипотезу? — А почему бы нет? Чем она хуже других? Столько же доводов «за», сколько и «против». И потом, она не обидна для человечества, даже импонирует ему. Последнее звено контакта, взаимоизучения и, как следствие, обмена информацией между двумя космическими цивилизациями. — Слыхал? Умница наш Борис Аркадьевич. Последнее звено. Верно. Недостающее звено. — Ты тоже веришь в эту гипотезу? — Я молчу. — Почему? — Пока ещё рано. У меня ещё нет свободы воли. Но придёт время… Мне смешно. — Начинается мистика. Я что-то не верю в твою загробную жизнь. — А в скачок из царства необходимости в царство свободы веришь? Можно ведь и так сформулировать. Свободы воли. Свободы мысли. Свободы творчества. Почему бы и нам не повторить ваш путь? — Что ж, значит, мечтатель прав? Появится где-то планетка, этакая Земля-бис, с нашей водой, с нашим воздухом, с нашими городами? — Вышутить все можно. А что появится и где появится, никому ещё не известно. Изучение не всегда повторение, чаще поиск. — Чего? Синтезированных грёз? Суперпамяти? — Все это пробы, старик. Только пробы. Мы живём в мире констант. Для условий Земли и белковой жизни природа давно уже создала оптимальные размеры и формы. Так зачем же им менять константы? Я, должно быть, повторил это вслух, потому что Зернов, улыбнувшись, ответил: — Конечно, незачем. Я покраснел. Как объяснить им свои «мысли вслух» и о чём? Выручил меня Вано. — Может, двинемся, Борис Аркадьевич? — сказал он. — Мотор в порядке. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|