Все перемены - к лучшему   ::   Бодров Виталий

Тучи упорно цеплялись за небо, но победоносное солнце торжествующе пробивало в их рядах все новые и новые бреши. Легкий ветерок потрепал напоследок плащ, еле слышно хмыкнул и исчез. Небо очистилось полностью, солнце благосклонно взирало с небес, заняв, наконец, свое законное место.

Дорога привела его в деревню, где сразу же были закуплены необходимые припасы. Про одеяла Кельд вспомнил в последний момент, и все же не слишком поздно.

Теперь следовало перекусить и отправляться дальше. Хозяин лавки показал пальцем на корчму, единственную в деревне. Кельд коротко поблагодарил его и отправился по указанному направлению.

Днем в деревне обычно малолюдно. У всех свои заботы, без которых человеку просто не прожить. И тем не менее, в корчме обреталась компания молодых бездельников. Будь это столица, Кельд причислил бы их к «золотой молодежи», не смотря на небрежность в одежде и манерах. Мода нынче на небрежность, как раз из деревни и пришедшая. Сынки больших шишек не нашли ничего лучшего, как взять пример в одежде и манерах с деревенских парней.

Эти же явно были заезжими. Парни хлестали вино и старательно имитировали деревенскую речь, не слишком, впрочем, удачно. Завидев Кельда, они на миг замолчали, с интересом разглядывая новоприбывшего. Бард, не обращая на них внимания, занял дальний столик и жестом подозвал к семе корчмаря.

— Кусок мяса, немного хлеба, сыр и бокал вина, — заказал он, зажмурившись от предвкушения. Как же он, оказывается, соскучился по этой простой пище.

— Бокал? А это что за штука? — оторопел корчмарь. — У нас в деревне и слова-то такого не знают, сударь мой. Кружку, ежели изволите, принесу.

Кельд расхохотался. Молодежь заинтересованно оглянулась на него, прежде, чем продолжить изучение кувшина. Далеко не первого, насколько он мог судить.

— Кружку, так кружку. Я не привередлив, — заявил бард, отсмеявшись. Корчмарь кивнул и неторопливо пошел к стойке.

Кельд занялся поглощением завтрака, точнее уже обеда, если судить по времени. Тело радовалось теплу корчмы, вкусу простой пищи. Оно и знать не желало, что есть в мире такая штука, как смерть. До которой осталось не так уж и долго.

Между тем, мальчикам надоело хлестать вино и захотелось приключений. Объектом они избрали симпатичную служаночку, подошедшую убрать со стола. Девочка, в отличии от своих городских коллег, оказалась не шлюхой, и на предложение переспать, не колеблясь, ответила звонкой пощечиной. Сопляк, должно быть, первый раз получивший по морде, злобно выругался и сильным ударом сбил ее с ног. Корчмарь, вооружившись дубинкой, бросился подавлять драку, но Кельд оказался быстрее.

— Только последняя мразь позволяет себе ударить женщину, — негромко заметил он, глядя прямо в глаза молокососу. Тот вспыхнул, потянулся к короткому мечу, висевшему на поясе.

— Очень смелый, да? Герой нашелся…

— Смелый, — согласился Кельд, чувствуя, как поет в жилах кровь в ожидании схватки. — Герой, да. А ты — мразь, и другим уже не будешь.

Сопляк потянул из ножен меч, стараясь выглядеть крутым и тертым жизнью. Смотрелось это, мягко говоря, довольно нелепо. Кельд презрительно усмехнулся, и потянул из чехла гитару, намеренно подражая движениям противника. И запел, перебирая нежные струны.

О чем он пел, он не помнил. Так бывало не раз, когда поднявшаяся откуда-то снизу, из самой глубины его «я», волна уносила с собой рассудок, оставляя лишь ощущение божественной, запредельной радости и понимание того, что жить стоит. Именно ради таких моментов — стоит.

Ничего не понимающий, растерянный молокосос крутил в руках бесполезный меч. Оглянулся на своих дружков в поисках поддержки, но те, раскрыв рты, слушали певца. Подай им сейчас корчмарь воду вместо вина — выпили бы, не заметив.

Голос Кельда набирал силу, легкой птицей взлетая в заоблачные выси.