Вся дырявая правда   ::   Буджолд Лоис Макмастер

Кригер скривил губы, слегка обидевшись на столь неблагодарное признание его доброго поступка, но затем, соглашаясь, вздохнул.

— Да, вероятно, ты прав, — он ухватил мешок за скрученную и перевязанную горловину и дернул. Тот не сдвинулся. Он потянул сильнее.

— Мешок рвется, — предупредил его Пойнтер, когда черный полиэтилен стал истончаться и вытягиваться о предательски вступавший угол коробки из-под кукурузных хлопьев. Кригер торопливо прекратил тянуть.

Мешок сдвинулся, еще немного углубившись. Со всех сторон он вспучился вокруг краев дыры, словно пивное пузо, нависшее над ремнем, затем со слышимым хлопком, его всосало вниз. Несколько мгновений Пойнтер мог видеть, как виднелась белая завязка, затем все поглотила тьма. Дыра булькнула, и двое мужчин отскочили прочь.

— Я позвоню властям, — объявил Пойнтер после длительной паузы.

После очень неудовлетворительного разговора с городским департаментом благоустройства («Все жалуются, что выбоины у них на улице расползлись аж до Китая, мистер Пойнтер. Мы займемся вашей по графику, уверяю вас») и столь же неудовлетворительного звонка в редакцию «Путнам Пост», единственной городской газеты («С выбоинами мы кончили, — устало объяснил репортер. — Истратили на них две страницы с фотографиями в прошлом месяце») Пойнтер вернулся к себе на передний двор.

Его сосед Кригер, только что увильнувший от проезжавшей по улице машины, тащил по направлению к дыре чрезвычайно разбитый детский трехколесный велосипед «Биг Уил». Яркие наклейки выцвели, регулируемого кресла давно не было, а переднее колесо было приплюснуто с одной стороны, истертой до половины втулки бесчисленными резкими торможениями так, чтобы гравий летел и попытками встать на козла.

— Пытался сплавить его мусорщикам, чтоб забрали, уже три недели, — запыхтел Кригер. — Они его не возьмут. Сказали мне ждать весенней уборочной машины.

Раз в год, власти высылали по городу грузовик и бригаду, что обещала подобрать все что угодно. Старые матрацы, горы разбитых древесных плит, оставшихся после последнего проекта перепланировки, старую мебель, все подряд. Расписание и маршрут грузовика были плотными. Пойнтер не мог припомнить и года, когда он сумел в этом поучаствовать. Грузовик приезжал скрытно и отбывал в тишине, и лишь несколько отважных душ, из тех, кто за недели вытаскивал свой хлам, превращавший их дворы в свалки, когда размокший под дождем гофрированный картон коробок медленно распадался и волокнистая набивка вытекала из разломанных стульев на радость вьющим гнезда птицам, умудрялись его поймать. Они всегда напоминали об этом Пойнтеру спустя две недели, как грузовик уехал.

В тоже время, стоимость выброса одной упаковки мусора, не зависимо от того, насколько маленькой она была, на городской свалке непреклонно составляла 12,5 долларов. Другим единственным известным способом избавления от громоздкого мусора было прокрасться под покровом ночи на парковку у супермаркета и впихнуть его в ящик для добровольных пожертвований — сомнительная практика, которую Пойнтер с презрением отвергал.

Пойнтер с полным ужаса изумлением смотрел, как «Биг Уил» скатился в дыру. Задний конец застрял, пока не отломался кусок асфальта и они оба — обломок и игрушка — не исчезли.

— А это, э-э, безопасно?

— Не знаю, — радостно ответил Кригер. — Почему бы и нет? Как еще можно заделать карстовую дыру, кроме как наполнять ее до тех пор, пока она не прекратит обваливаться?

Кажется, в этом была логика. Пойнтер вспомнил о кое-каких обрывках огромных ковров, покрывавшихся плесенью у дальней стенки у него в гараже. Соседские кошки превратили их в зону отдыха и порой, судя по резкому запаху, который они приобрели, в уборную.