Одинокая велосипедистка   ::   Конан-Дойль Артур

Прежде всего мы поставим вопрос о том, имел ли мистер Уильямсон право венчать.

- Я принял сан, - сказал старый негодяй.

- Которого вас потом лишили.

- Священник останется священником всегда.

- Сомневаюсь. А как насчет разрешения на заключение брака?

- Оно у меня в кармане.

- В таком случае вы достали его мошенническим образом. Как бы то ни было, венчание по принуждению - это не венчание, а серьезное преступление, в чем вы скоро убедитесь. Думаю, что у вас будет по меньшей мере десять лет, чтобы обдумать это хорошенько. Что касается вас, Каррутерс, то, право, лучше бы вы не вынимали из кармана этот злосчастный пистолет!

- Теперь я вижу, что вы правы, мистер Холмс. Но поймите: я люблю эту девушку, и я впервые узнал, что значит любить. Какие я предпринимал предосторожности, чтобы уберечь ее! И вдруг все пошло прахом, и она оказалась во власти самого свирепого негодяя в Южной Африке, имя которого наводит ужас на всех от Кимберли до Иоганнесбурга. Поверите ли, мистер Холмс? С тех пор, как эта девушка стала у меня работать, я ни разу не отпустил ее домой одну, потому что знал о сборищах этих негодяев. Я каждый раз садился на велосипед и сопровождал ее. Конечно, я держался на почтительном расстоянии и, кроме того, надевал поддельную бороду, чтобы она не узнала меня. Мисс Смит так независима и горда, она ни за что не осталась бы работать у меня, если бы узнала, что я всюду сопровождаю ее.

- Почему же вы не сказали ей об опасности?

- Потому что и в этом случае она бы покинула меня. Я просто не мог этого сделать. Хотя она и не любила меня, для меня было счастьем видеть ее в доме, слышать звук ее голоса.

- Вот что, - сказал я, - вы называете это любовью, мистер Каррутерс, а по-моему, это называется эгоизмом.

- Может быть, вы и правы. Но разве любовь и эгоизм не сопутствуют друг другу? Словом, я не мог допустить и мысли, что она покинет меня. Кроме того, планы этих бандитов таковы, что ей необходима была защита. Потом пришла телеграмма, и я понял, что теперь они начнут действовать.

- Какая телеграмма?

Каррутерс вытащил ее из кармана.

- Вот она, - сказал он.

Содержание телеграммы было простым и коротким:

"Старик умер".

- Хм! - сказал Холмс. - Мне кажется, я вижу всю цепь событий и понимаю, почему телеграмма сыграла роковую роль. Но раз уж мы все равно сидим и ждем, может быть, вы расскажете нам, что знаете.

Тут старый негодяй в сутане разразился бранью.

- Клянусь всем святым, - заорал он, - если ты донесешь на нас, Боб Каррутерс, то я сделаю с тобой то, что ты сделал с Джеком Вудли! Насчет девчонки можешь приходить в телячий восторг сколько душе угодно, это твое дело. Но если ты продашь своих друзей этому фараону в штатском, будешь последней собакой, ясно?

- Вашему преосвященству незачем так волноваться, - сказал Холмс, закуривая. - Дело и так совершенно ясно, и если я интересуюсь некоторыми детали ми, то лишь из чистой любознательности. Впрочем, если не хотите рассказывать, то давайте расскажу я, и тогда вы увидите, как мало вы можете скрыть. Прежде всего, вы трое - то есть вы, Уильямсон, вы, Каррутерс, и Вудли - приехали из Южной Африки в надежде на...

- Ложь номер один! - закричал священник. - Я увидел их в первый раз два месяца назад и никогда не был в Африке. Скушайте на здоровье, дорогой мистер Не-суйте-нос-в-чужие-дела!

- Да, мы познакомились только два месяца назад, - сказал Каррутерс.

- Хорошо, значит, вы двое приехали из Африки. Его преосвященство - продукт отечественного производства. В Южной Африке вы были знакомы с Ральфом Смитом. У вас были основания предполагать, что он не протянет долго. Вы разузнали, что наследство его должна получить племянница. Ну как, все правильно?

Каррутерс кивнул, а Уильямсон опять разразился проклятиями.

- Девушка была ближайшей родственницей, и вы знали, что дядя не оставил завещания.