Вызов (Око силы 3-2)   ::   Валентинов Андрей

Слушай, Виктор, ты все-таки, елы, с образованием, расскажи сам. - Обижаете, Фрол, - усмехнулся Виктор. - Это у вас восемь классов школы и техникум, а у меня, извините, семь лет гимназии и три - окопов. Вы уж начинайте, а я потом. - Ну ладно, - сдался дхар, - ты, Француз, думаешь, чего это я на Виктора сегодня вроде как озлился? - Ну ясно, бином. За гэбэшника принял. - Принял, елы. Тут озлишься, в карету его! Барона нашего под какой-то цирк хоронят, проститься, елы, по-человечески и то не дали, а тут нате, мало им! Но, понимаешь, Француз, я Виктора увидел и... как бы это, елы... почуял, что он наш... Ну это, поле наше... - Дхарское? - сообразил Келюс. - Ну да. Я-то дхара сразу узнаю. Пусть там и крови, елы, наперсток только... - Помилуйте, господин Соломатин! - не сдержал недоумения Тургул. Виктор русский князь! - Я тоже русский, господин-товарищ генерал Тургул. У меня, елы, и в паспорте написано: Соломатин Фрол Афанасьевич. И печать. Но дхара-то я всегда узнаю. - Ну так что? - не понял Келюс. - Ну если даже дхар-гэбэшник - мало ли? - Да нельзя нам! - возмутился Фрол. - Нельзя в гэбэшники! При царе, елы, в жандармы не шли, ну а сейчас - в эти самые... Нас ведь все время то сажали, то переселяли. И мы решили: никто в гэбэшники не пойдет. Железный закон, елы. Ну и думаю: вот, елы, повезло. Сейчас меня свой же дхар вязать будет. Вот, в карету его, счастье напоследок... - Да, - согласился Ухтомский, - пару лет назад и нам мысль, что русский может стрелять в русского, казалась дикой. А сейчас свыклись, и, как я понимаю, надолго... Ну вот, Фрол был настолько любезен, что подробно рассказал мне о дхарах. Знаете, господин генерал, похоже, архивы имеют обыкновение прятать не только господа краснопузые. Стал я вспоминать, кто это в моей родне мог быть из этих самых дхаров. Ну, татары, черемиса, немцы, шведы, эстляндцы, поляки - это понятно... Я даже древо наше нацарапал, - он кивнул на украшенный хитрыми узорами листок бумаги, причудливо прилепившийся в углу дивана. - Кто угодно есть, даже мексиканцы... Был грех у тетушки... А дхаров нет. Даже обидно... - Действительно, обидно, - невозмутимо согласился Тургул, непонятно, всерьез или в шутку. - И тут меня - как "чемоданом" по макушке! Родоначальник-то наш! Виктор передохнул секунду, несколько раз затянулся сигаретой и продолжил: - Ну, официальную, так сказать, версию вашего происхождения, вы, может быть, слыхали. Выехал, дескать, предок из Орды людно, конно и оружно, ну и прочее. Но у нас был и свой рассказ, не для Геральдической палаты. Рассказывали его больше, конечно, в шутку, так сказать, княжеский фольклор, но все-таки... В общем дело было так... Где-то, то ли на Вятке, то ли на Двине, в одну деревню Лихо повадилось. Стал какой-то леший девок красных пугать, а порою и того хуже. Ну, господа пейзане, ясное дело, полевые караулы поставили, да толку - чуть. Потом уж сообразили, что Лихо это по воздуху аки птица летает. Аэронавт, извольте видеть! В конце концов испортил сей проходимец (прошу прощения, Фрол, но так уж получается) одну красную девицу, некую Настасью Силишну, дочь то ли мельника, то ли кузнеца. Батюшка, не будь дурак, вызвал попа или попросту колдуна, тот как-то все там заминировал - в общем, на третью ночь, как и полагается в таких случаях, изловили злодея в сеть. Оказалось, какой-то мордвин Рангайка, да еще, как вы понимаете, колдун и чуть ли не волхв. Полностью его звали Рангай Фролкович. Поручик минуту помолчал, на лице его блуждала улыбка, было ясно, что давнее семейное предание доставляет Виктору явное удовольствие. - Ну, стали судить-рядить, чего с ним дальше делать. А предложения были, как вы догадываетесь, вполне большевистские - под стать комиссару Саенке или даже самому Лацису, не к ночи будь помянут...