Хобби на любителя   ::   Руденко Борис

Р-раз, р-раз! Булава не тяжела руке... Успел тать щитом прикрыться! Ништо, ужо достану!

- Хоронись, Шило!

Едва успел пригнуться. Короткое копье степняка свистнуло над головой. Р-раз, р-раз! И этого собью!

Простонал рядом Вест, припал на колено - стрела в плече, кровь на рубахе.

И-и-эх! Хруп! Не панцирь - скорлупка... Вон того, в черной шапке!.. Ах ты, сыть, тяжел удар... Ништо, выдюжу! Р-раз! Р-раз!

- А-а-а! - стонут трубы. - Ломи!!! Р-раз! А ну!

...Я выпустил из руки обломок стула и осмотрелся. Стеклянная пыль лежала на полу. Сервант, правда, остался цел.

- Однако, - хрипло сказал я, не узнавая свой преступный голос.

- Можно вылезать? - жалобно спросили откуда-то снизу.

Я заглянул под стол. Кочетков, скорчившись, держал под мышками свои драгоценные бутыли.

- Все в порядке, - неуверенно заверил я.

Кочетков покряхтел, выбрался из-под стола и сразу отошел подальше.

- Неожиданная реакция, - сказал он после короткого молчания. Совершенно не имеет аналогов. Обычно во время сна-воспоминания испытуемый производит какие-то специфические, узкопрофессиональные движения, но так бурно этот процесс еще никогда не происходил.

- Все движения, произведенные мной, имели специфический, узкопрофессиональный характер, - злорадствовал я. - Продолжим?

- Продолжим, - тут же согласился Кочетков. Кажется, его энтузиазм совсем не пострадал. - Сейчас я новые стаканы достану.

В этот момент во входную дверь застучали и зазвонили одновременно. Кочетков осторожно поставил бутыли в угол (подальше от меня) и бросился открывать. На лестничной площадке стояли два дружинника с повязками и третий - лысый, отчего-то в пижаме, но тоже с повязкой на рукаве.

- Что тут происходит, товарищ Кочетков? - спросил лысый, пытаясь пролезть в квартиру.

Кочетков растерянно молчал. Один из дружинников, молодой черноволосый парень, смущенно хмыкнул.

- Соседи жалуются, - сказал он, кивая на лысого. - Стучат у вас.

Лысый проницательно крутил головой и втягивал носом воздух.

- Определенно самогон, - с печальной уверенностью произнес он.

Я понял, что пора вмешаться.

- В чем, собственно, дело, товарищи? - я общительно улыбался, демонстрируя спокойное и добродушное недоумение.

- Ничем не пахнет, что вы, в самом деле? - негромко обратился к лысому второй дружинник.

- Я помогаю своему товарищу в перестановке мебели, - объяснял я. Случайно уронили стол. Мы вас потревожили?

Я спросил это у лысого с максимальной теплотой.

- Что вы выдумываете, Зиновий Аркадьевич, - запоздало очнулся Кочетков, - какой еще самогон?

- Товарищ Кочетков, я вас официально предупреждаю, - веско произнес лысый Зиновий Аркадьевич.

- Еще и одиннадцати нет, - вставил я.

- Пожалуйста, осмотрите квартиру, - оскорбленный Кочетков широко распахнул дверь.

Зиновий Аркадьевич тут же просунулся в прихожую, но первый дружинник, его остановил:

- Куда вы? Так нельзя. Мы не имеем права. Вполне приличные люди...

- Трезвые, - тихонько добавил второй дружинник.

Зиновий Аркадьевич приблизился к нему вплотную и интимно зашептал в самое ухо, однако дружинник отрицательно покачал головой.

- Нет, ни в коем случае. Мне вообще кажется, что этот вызов был напрасным, - сухо произнес он.

- Молодой человек, - торжественно начал Зиновий Аркадьевич, - не считаете ли вы, что...

- До свидания, - сказали нам дружинники, - извините за беспокойство, и прикрыли дверь.

- Это один из ваших друзей, прошедших через воспоминания о тяжелом прошлом? - осведомился я.

- Это сосед, - ответил Кочетков. - Удивительно неприятный человек. Подозревает меня в чем-то. Кажется, даже следит за мной.

Сквозь неплотно прикрытую дверь было слышно, как Зиновий Аркадьевич сурово осуждает бездеятельность, безответственность и политическую близорукость.

- Черт с ним, - подвел я итог инциденту.