Закон отражения   ::   Клименко Анна

Впрочем, это было ее собственное мнение – и оно могло быть ошибочным.

Возок, скрипя, полз навстречу неизвестности.

– Чего нас понесло в пограничные земли? – вдруг подала голос Эсвендил. – Терпеть не могу дэйлор. Уж лучше бы мы подались на запад, к Кайэрским топям.

– Кайэрские топи – это тоже пограничье, – мягко возразила Глорис, – и здесь все-таки будет спокойнее. Как думаешь, кто лучше: дэйлор или дикие кочевники в шкурах?

Эсвендил не ответила, вглядываясь в дымку. Где-то неподалеку раздавался надрывный лай собак – возок медленно, но неуклонно приближался к людскому жилью. К ароматам молодой хвои и сырой, недавно освободившейся от снега земли, витающим в студеном воздухе, присоединился уютный запах дыма.

Миральда пожала плечами – уж кто-кто, а она знала истинную причину нелюбви сестренки к народу из-за полноводного Эйкарнаса. Лет пять назад судьба столкнула Эсвендил со старым дэйлор, неведомо как очутившимся в имперских землях. Обстоятельства их встречи нельзя было назвать приятными, но ведьма помогла седовласому магу, а в качестве благодарности просила обучить ее некоторым боевым заклятиям. Старик высокомерно рассмеялся ей в лицо и заявил, что, даже если его будут резать на куски, он и тогда не согласится учить людей, которые оттеснили его народ к самому подножию гор. Высказав все это, он просто исчез, провалившись в прореху в ткани мира, оставив ведьму яростно скрежетать зубами.

– Терпеть не могу дэйлор, – пробубнила Эсвендил, – высокомерные твари.

– А по-моему, они просто очень гордые, – медовым голоском пропела Глорис.

Миральда окинула сестер недовольным взглядом.

– Все, хватит. Мы почти приехали.

В этот миг из ворот выскочила мохнатая шавка и залилась истошным лаем.

– Действительно приехали. – Эсвендил придирчиво осмотрела сбившиеся в стайку неказистые избы за покосившимся частоколом, местами переходящим в плетень. – Чует мое сердце, что основным нашим занятием здесь будет травля тараканов.

Жители деревень просыпаются с восходом солнца, а потому прибытие трех молодых женщин, удивительно похожих одна на другую, было очень быстро замечено. У ворот начали собираться любопытные. Детишки в грязных рубахах тыкали пальцами и, не удерживай их дородные кумушки, уже наверняка бы забрались в повозку, доверху забитую всякими занятными вещами. Такими, к примеру, как побелевшая от времени драконья челюсть. Или огромный, начищенный до блеска медный котел, в который с легкостью помещалась кабанья туша.

– Мне кажется или они нас уже ненавидят? – сквозь зубы процедила Эсвендил, сверля взглядом быстро собирающуюся толпу. – Может быть, поедем дальше?

– Дальше только Дэйлорон, – свистящим шепотом напомнила Глорис.

Повозка стояла у самых ворот, но внутрь частокола они могли въехать только после того, как разрешит староста. Ничего не поделаешь, таков неписаный закон деревень.

Тем временем к женщинам присоединились мужчины – все, как один, коренастые, плотные и, очевидно, не признающие купание жизненной необходимостью. Миральда поежилась: если женщины смотрели на вновь прибывших с откровенной неприязнью, то во взглядах мужской половины читался вполне определенный интерес. Раздались крики:

– Марес идет! Дорогу, дорогу старосте!

Она невольно улыбнулась: а вот и староста пожаловал. И тут же поспешила придать своему лицу самое постное и скромное выражение, на какое только была способна.

На вид староста весьма напоминал поднявшегося на дыбы медведя – такой же огромный, мощный, длинные сальные волосы расчесаны на прямой пробор, окладистая борода – предмет гордости – лежит на широкой груди.

Что ж…

Быть старшей – трудно.

И Миральда, передав вожжи Эсвендил, легко спрыгнула на мягкую землю.