Зазеркальные близнецы   ::   Ерпылев Андрей

Оттуда, – ответил Александр на немой вопрос, – автомобилем или поездом до Челябинска. Операция секретная, – пояснил он. – Кроме того, ты знаешь, завтра мы встречаем Кулю из Варшавы, а куда я без тебя денусь?!

Через минуту размолвки как не бывало, Володька снова весело крутил баранку, взахлеб рассказывая новый анекдот, но Александр слушал его вполуха. Сам не желая того, он снова и снова прокручивал в голове утренний разговор…

* * *



Когда Александр, изложив то, что ему было известно о вышеупомянутой секте, уже окончательно расслабился, считая причину вызова к Корбут-Каменецкому исчерпанной, тот вдруг выдал:

– Да, батенька, я же позабыл совсем… Простите, ради бога, старика, сделайте милость. – Картавинка в его речи незаметно куда-то подевалась.

– Простите, о чем вы, Алексей Сигизмундович?

Генерал торжественно уселся в свое кресло-монстр и потер сухонькие ладошки, сильно напомнив в этот момент суслика (что за зоологические аналогии лезут в голову, право слово).

– Как говорится, хорошее напоследок, на сладкое, так сказать, хе-хе, на десерт…

Александр искренне недоумевал. Он перебрал уже все возможные причины и просто не знал, за что зацепиться.

– Поступило, Александр Павлович, высочайшее повеление включить в штат личной охраны его императорского величества специалиста по нашему ведомству. По борьбе с обращением и употреблением наркотических средств, то есть. Лучшие специалисты, батенька, в вашем отделе… – сообщил старик и сделал эффектную паузу.

Александр молчал, и Корбут-Каменецкий, видимо слегка обидевшись, продолжил:

– …поэтому мы, я в частности, и решили рекомендовать сотрудника из вашего отдела.

– Кого именно? – механически поинтересовался ротмистр, уже перебирая в уме сотрудников. Всех он знал как себя, поэтому листать личные дела не было необходимости. Черт, терять любого из них сейчас было бы крайне нежелательно. Разве что вот новичок, поручик Голицын… Хоть и княжеской фамилии юноша, а что-то не тянет для оперативной работы… жидковат… Или именно благодаря княжеской?…

– Вас, Александр Павлович!

Сказать, что Александра эти слова огорошили, значит не сказать ничего. Вот это удар! Конечно, повышение, приближение, так сказать, к персоне, привилегии соответственные, уважение, жалованье… Леночка, наконец, будет рада. Она, кстати, неравнодушна к карьерным успехам (неуспехам?) мужа, и вообще, но… Отдел-то как бросить, ребят, Володьку в частности? Александр попытался еще побарахтаться и не нашел ничего лучшего, чем судорожно пошутить в Володькином гусарском стиле:

– А кто, извините, Алексей Сигизмундович, там “дурью” – то балуется?…

* * *



“Черт бы побрал это-повышение. Только утром ведь позавидовал этим канальям авиадиспетчерам, и вот…”

Не спеша спускаясь по лестнице, чтобы хоть слегка остыть от неожиданного “воспламенения” старика, внезапно сменившего милость на гнев и обрушившего на голову шутника громы небесные, Александр думал еще и о том, как будет объясняться по поводу своего повышения с отцом. Отец, отставной лейб-гвардии Семеновского полка капитан Павел Георгиевич Бежецкий, ревностный в прошлом служака, ветеран четырех войн, искренне не любил, если не сказать большего, спецслужбы вообще, а дворцовую – в особенности. Он и само решение Александра перейти из армии в Корпус воспринял как личное оскорбление и два года не то что не разговаривал – руки не подавал сыну, несмотря на заступничество матушки… Старой закалки батюшка, старой… Кроме того, сильно волновал вопрос о том, кто из многочисленной титулованной родни, несомненно из самых лучших чувств, поспособствовал “родному человечку”.