Жаворонок   ::   Столяров Андрей

Да, он близок кругу людей, в свою очередь замыкающихся на президента России; да, он может способствовать разрешению определенных вопросов; да, имеется у него кое-какое политическое влияние, и чиновники, особенно с периферии, на всякий случай держат его в поле зрения; да, к высказываниям Кармазанова иногда прислушиваются, а один из советников президента, не научившийся еще смотреть на подчиненных, как на врагов, дважды просил его представить свои соображения в письменном виде. То есть, при взгляде со стороны у него все в порядке: крутится человек, прорастает соответственно положению. Нельзя не отдать должное его бешеному темпераменту, (о феноменальной работоспособности Кармазанова говорят практически все), нельзя не отдать должное его язвительному уму и его, по-видимому, действительно незаурядному дарованию аналитика. Прогнозы, которые он обычно экспромтом высказывает, несмотря на парадоксальность конкретны и необычайно точны, а по крайней мере некоторые из них, вероятно, легли в основу неких важных решений. Кармазанов – это не просто мальчик на побегушках. Многие из снующих по муравейнику власти рады были бы достичь такого же положения. Определенные перспективы у него имеются. И только он сам ощущает на языке полынный вкус неудачи. Не к тому он стремился, когда начинал скачки по лестницам российской политики. Не этого он хотел, и не за то бился в бурные годы демократизации. Потому что в действительности он именно мальчик на побегушках. Специалист по критическим ситуациям, как он сам называет себя, кривя губы. Его подключают к выборам, когда победа проправительственного кандидата вызывает сомнения, ему поручают готовить первичные разработки перед острейшими политическими переговорами, его привлекают тогда, когда некий вопрос, взывающий о решении, уже явно загублен некомпетентными исполнителями. И везде, где Кармазанов хотя бы косвенно принимает участие, дело после его вмешательства получает весьма ощутимый толчок и за считанные недели оказывается серьезно продвинутым. Способность его оживить самую мертвую ситуацию несомненна. И однако бешеное честолюбие не дает ему ни минуты покоя. Он лишен главного, а именно – практической власти. Не он принимает решения, он лишь готовит предварительные проекты. Не он их рассматривает, другие движением пальцев берут его разработки или безоговорочно отвергают. Не он правит балом, он – один из множества капельдинеров, стоящих в проходе. Он – в обслуге, и данная ситуация для него физически невыносима. Потому что по складу характера человек этот стремится играть только главную роль. Стояние за чужими спинами для него унизительно. По набору собственно интеллектуальных качеств Кармазанов и в самом деле на голову выше других. У него есть все данные, чтобы перейти в политическую режиссуру, стать по крайней мере соавтором разворачивающейся в стране напряженной драматургии.

Не без оснований полагает он, что справился бы с этой грандиозной задачей. И скорее всего, он прав, если рассматривать ситуацию в чисто интеллектуальном аспекте. Однако в том-то и состоит трагический парадокс: как раз те качества, которые являются сильными сторонами этого человека, и не позволяют ему перерасти роль скромного технического советника. Уже сама внешность Кармазанова является серьезным препятствием. Перекрученность лицевых мышц бросается в глаза не одной Жанне. Это, по-видимому, какая-то анатомическая особенность: кожа, обтекая лицо, не сглаживает, а напротив подчеркивает рельеф мускулов, губа, подтянутая к крыльям носа губа, рождает не ласкающую улыбку, но высокомерие и неприязнь. Движения у него нервные, как правило, настораживающие собеседника, речь – слишком быстрая и провоцирующая желание возражать. Из-за этого сопротивление его аргументам чудовищное.