Жизнь как год   ::   Колупаев Виктор

— Какие еще тебе пирожки?

— Да ты посмотри!

— Господи! Кто же это?

— Да-а. — Это их отец, это наш сын.

— Пап, — а голос таинственный и загадочный, — ведь дом-то волшебный!

В доме тепло. Все раздеваются. Вешают одежду на крючки или бросают в комнате на кровать. Трут лица и руки. Эти-то, конечно, замерзли. Час на автобусе из города, да еще пешком то такому морозу минут пятнадцать.

— Да-а, — еще раз говорит их отец.

— Хорошо здесь будет в Новый год, — говорит наша дочь.

— Хорошо.

— Нет, ломать его не надо.

— Пусть стоит. Хорошо здесь.

— А дед с бабушкой здесь долго жили? — это девчонка.

— Да. Долго. — Это ее отец. Хмурится вдруг и отходит к окну. Там бутылка с настойкой, горькой или сладкой, я не знаю. Знают они.

— Согрелась немного?

— Ага!

— Да здесь же жарко.

— А до того, как жить здесь, они чем занимались?

Отец переспрашивает:

— Чем?

— Ну да, чем?

— Как вам сказать. Дед все хотел, чтобы его поняли взрослые и немного дети. А бабушка, чтобы ее поняли дети и немного взрослые.

— Это трудно, — вдруг говорит девочка.

— Да. Трудно. — Их отец чуть удивлен таким заявлением.

— А сами... — Это мальчишка. — Ну... сами-то они понимали друг друга?

Отец молчит. Потом:

— Они умерли в один день...

Это сказка.

Он ставит на стол бутылку маминого вина.

Дом поскрипывает. _Это я. Это она_. Память, память моя. С потолка упало несколько капель.

— Надо будет починить летом. — Это второй сын. Наш.

Я-то знаю, что это ее слезы. Как выдержать? Я могу. Мои глаза сухи. А она — нет.

— Давайте к столу, раз нас здесь ждали.

Они рассаживаются тихо. Потрескивают дрова в печи. Тепло. Чисто. Дымятся еще горячие пирожки.

— А у меня с картошкой.

— А вот здесь с вареньем.

— Вот так дом!

— Дом, что надо.

— У других такого нет.

— А вдруг здесь место такое? А другие дома сломали, увезли.

_Мы — дом_. Просто дом, которому уже сто лет. Мы все видим. И все слышно нам. Все. Пусть им будет хорошо в нашем доме. Пусть они захотят прийти сюда еще раз. Ну, на Новый год.

— Значит, решено. Новый год будем встречать здесь. Видели у крыльца елочку? Ее и нарядим игрушками.

— Мы осторожно, — говорит девочка.

— Еще бы не осторожно, — говорит мальчишка.

— Ну и отлично.

Ну и отлично. Ведь мы их будем ждать. Снова натопим печь, принесем воды. Будут и пироги, и бабушкина наливка. А вдруг я найду ее тайник?

Потом они уходят, чтобы не опоздать на автобус.

И я смотрю, как они уходят, своим разбитым чердачным окном. И она. И солнце. Оно пробилось и заиграло лучами на искрах инея, на шестигранных кристаллах снега.

Мальчишка с девчонкой снова бегут. Они бегут впереди.

И я не верю, что они когда-нибудь состарятся. Нет. Они повзрослеют, но не состарятся. Ведь они это были немножечко _я и она_.

Нет. Не состарятся.

Никогда.