Злое Счастье   ::   Астахова Людмила Викторовна

Как тут же выяснилось, девушка орудовала вилкой лучше иных королев, настолько легко порхала в её пальчиках точеная костяная рукоятка. На то, как ела леди Хелит, можно было при желании любоваться. Чем, собственно, и занималось большинство мужчин, собравшихся за княжеским столом.

Дайнар с облегчением вздохнул. Такому фокусу кайт-оборотней точно не научишь. Одной бедой меньше.

Купаться в горячей воде весьма приятное занятие, если вокруг не толкаются шесть молодых женщин, которые все время переговариваются между собой на незнакомом языке. Это сильно напрягает. С другой стороны, без их помощи промыть как следует волосы ни за что не удалось. Мыло представляло собой липкий бесформенный кусочек белого цвета, и он все время норовил выскользнуть из рук и утопиться в мутной горячей воде, остро и тревожно пахнущей какой-то травой. Пар поднимался над водой, кудахтали девицы, и нестерпимо хотелось закрыть глаза, нырнуть в теплый сон, чтобы проснуться… Где? Где-то в другом месте. Не здесь. Мысль, почти уже оформившаяся, внезапно ускользала мокрой тонкой нитью, оставляя странное послевкусие. И сколько не напрягай память - никакого результата, только голова наливается свинцовой тяжестью.

Девицы весело защебетали, протягивая жесткое полотно, чтобы вытереться. Жесткое настолько, что ткань царапала кожу и без того пострадавшую от блужданий по ночному лесу. Ссадины на коленках и локтях до сих пор щипало.

– Спасибо большое, - сказала она.

Но девушки, разумеется, ничего не поняли и подняли настоящий гвалт. Видимо, жестоко поспорили меж собой. Одеты они были довольно просто - в длинные платья простого кроя неярких расцветок: серые, голубые, сиреневые. Такое же было предложено и купальщице. Только белое. А поверх - узкая накидка без боковых швов с прорезью для головы, которая завязывалась на поясе. И никакого нижнего белья.

– А трусы? - спросила она и показала на себе, что имеет ввиду.

– Ванагго гвер та, - весело ответствовала чернокосая барышня, верховодившая всех компанией.

Делать было нечего. Может быть, тут так принято? Хотя странно. Раньше ведь было все иначе… Вроде бы… Или не было?

Пришлось покорно отдаться в умелые руки девушек, которые быстро и ловко сумели нарядить её в не слишком удобную одежду. Иначе она бы точно запуталась в веревочках, поясках и тесемках, неисчислимое количество которых повергало в панический ужас.

С волосами тоже возникали вопросы. Уж больно длинными они оказались. Не такими. Подозрительно светлыми. А ведь помнилось, что с волосами что-то такое произошло. Отрезали? Выпали? Но нет, те, которые тщательно расчесывала русоволосая хохотушка с ямочками на щеках, эти волосы были настоящими.

– Гэрт уан хелит? - все время спрашивала девица. - Гэрт? Ано?

В ответ - краткий кивок. Пусть делают, что хотят. Косы так косы.

А потом черноволосая поднесла круглое зеркало на ручке, чтобы можно было по достоинству оценить работу девушек. Забавное зеркало, темное, словно не в стекло смотришь, а в лесное озеро с черной стоячей водой. А из его тяжелых глубин глядело совершенно чужое лицо. Ладони стали холодными и мокрыми от пота, сдавило грудь, и слезы брызнули сами по себе, заливая прозрачной соленой пеленой голубо-серые глаза. Чужие глаза. Густые пепельные брови, пушистые ресницы, ровненький, чуть вздернутый носик и полные губы: неузнаваемые черты молоденькой девушки. Этакая прохладная нордическая краса валькирии. Чтобы не разрыдаться в голос, она закрыла рот ладонью. Слезы душили, жгли глаза, частым дождем капая на подол голубой накидки.

– Это не я, это не я… Я не такая… Другая…

Но вспомнить свой подлинный облик не получалось никакими силами. Из зеркала должно была смотреть совсем другая женщина.