Оружие для Хартума   ::   Вилье Жерар де

---------------------------------------------

Жерар де Вилье

Оружие для Хартума

Глава 1

Тед Брэди смотрел на солнце, которое медленно спускалось к далеким гребням гор Марра, окаймлявших пустыню на западе, и старался ни о чем не думать. Тревога, сжимавшая его сердце, заставила почти забыть о жгучей жажде, превратившей язык в толстую сухую губку, а кожу на губах — в пергамент. Ему давали пить лишь дважды в день, хотя температура воздуха с одиннадцати часов до трех поднималась выше сорока градусов, полностью обезвоживая все, что оставалось на солнце. Тед Брэди был привязан в стороне от стоянки, словно зачумленный пес. Он попробовал шевельнуться, но его запястья, прикрученные к столбу, вбитому в каменистую почву, так одеревенели, что малейшее движение причиняло мышцам невыносимую боль. Он закрыл глаза, и красные круги затанцевали под опущенными веками. Тед Брэди слишком долго смотрел на солнце. В мозгу внезапно всплыла фраза, прочитанная когда-то: «Никто не может смотреть прямо в лик смерти или солнца». Он постарался прогнать из сознания слово «смерть» и не думать о том, что она возможна.

Спину нестерпимо жгло. Он попробовал согнуть ноги, связанные у лодыжек, но поза не стала удобней. Его «нанизали» на столб рядом с загоном для верблюдов, поодаль от палаток и «лендроверов», спрятанных в колючих зарослях. «От кого?» — подумал он. Стоянку устроили в центре пустыни Кордофан, на полпути между Хартумом и Эль-Фашером, к северу от караванных троп, в русле пересохшей речки. У суданских военных самолетов нет столько бензина, чтобы прогуливаться в небе над этим глухим углом. Впрочем, воздушный наблюдатель увидел бы здесь лишь небольшую стоянку, где остановилось полдюжины автомобилей, несколько верблюдов да полсотни людей. Их могли бы принять за пастухов одного из кочевых племен Дарфура или торговцев, направляющихся в Ньялу или Эль-фашер.

Солнце постепенно скатывалось на запад, за край горной цепи, окрашивая в сиреневый цвет каменисто-плоскую бурую пустыню. Тишину скал нарушали только звуки арабской музыки, выплеснутые транзисторным приемником, хриплые крики верблюдов и редкие людские голоса.

Присев перед палатками на корточках и неподвижно глядя в пустоту, как насекомые, или растянувшись прямо на земле в обнимку с ружьями, воины в тарбушах [1]  и бежевой полувоенной форме почти сливались с каменными глыбами. Они словно являли собой образ бесконечной терпеливости жителей пустыни.

Постепенно приятная прохлада сменяла жгучий зной. Тед Брэди считал минуты: ему давали пить после четвертой дневной молитвы. Но может быть, эти сумерки принесут что-нибудь новое?

Американец закрыл глаза, пытаясь найти какую-либо утешительную мысль. Хартум, этот безобразный, плоский, пыльный город посреди пустыни, в месте слияния Белого и Голубого Нила — город без асфальтированных улиц, больших магазинов и ресторанов, вообще без всего, что положено иметь столице, если не считать прогулочной набережной вдоль Нила, окаймленной высокими бананами, — теперь казался ему недоступным раем. Уже три дня он оставался привязанным к этому столбу, получая на обед немного дураза [2]  и несколько бананов. Он смирился с тем, что справлять нужду приходилось прямо под собой, и его стражников это нисколько не смущало. Они были не очень жестоки, но покрыты коркой того равнодушия к страданиям, которое нередко встречается в Африке.

Ухо вдруг уловило какой-то новый звук: это был шум мотора. Его сердце забилось чаще. Автомобиль приближался к стоянке с восточной стороны. Теду Брэди удалось повернуть голову, но он ничего не увидел в белесом сумеречном тумане. Он попытался определить источник звука. Если это грузовик, то он спасен.

Машина подъезжала ужасающе медленно.