Оружие страха   ::   Серова Марина

Та сразу прониклась ко мне симпатией и уходила из комнаты уже без недовольства на лице.

Петр Семенович тоже разомлел от горячего кофе, подобрел и повеселел. К нему вернулась словоохотливость, и он начал свой рассказ…

* * *



Возвращался он с презентации, а точнее говоря, из баньки, в которой славно попарился в обществе прелестных гетер и сотоварищей, поздно. Так как некоторое алкогольное опьянение помешало ему воспользоваться личным «Фольксвагеном», его подвезли неведомые добрые люди на скромном «Москвиче», и до дома пришлось добираться на своих двоих еще полквартала.

Впрочем, ему это было полезно, так как нужно было выветрить остатки хмеля. Около подъезда несчастный обнаружил, что выветривание оных затянулось. Ему пришлось побродить вокруг родного дома, поскольку Петр Семенович искренне побаивался не только собственной супруги, но и приступов тошноты, изредка посещающих его из-за наличия язвы.

Бродил он довольно долго. На улице никого не было — пусто и тихо, только в отдалении маячила милицейская машина. Запомнил ее Вощинов потому, что опасался, как бы его не забрали в трезвяк или не содрали мзду за то, чтобы оставить в покое. Но, видимо, у обитателей «козлика» были свои дела, посему на Петра Семеновича никто внимания не обратил.

Петр Семенович вдоволь нагулялся и уже решил, что созрел для спокойного почивания в мягкой постели, как вдруг услышал со стороны дома сдавленный крик и увидел, что из окна девятого этажа выпала женщина…

Петр Семенович насмерть перепугался и начал звать на помощь. Подбежав к упавшей, он узнал Аню Волошину, которой уже ничем не мог помочь.

* * *



— Вот тогда и подошел милиционер из этой машины, — закончил Петр Семенович. — Вот ведь какая штука… Он не торопясь подошел, понимаете? Впрочем, сейчас такая милиция…

Он махнул рукой, но, вспомнив, с кем разговаривает, посмотрел испуганно и закончил свою мысль:

— Я, конечно, не говорю обо всех…

Я пропустила его тираду мимо ушей.

— Значит, он подошел сразу?

— Да нет, — пожал плечами мой собеседник, — я же сказал… Он ее перевернул, посмотрел ей в лицо и выругался. Нехорошо так выругался. Ну, и начал меня пытать — кто такая, да почему ей мысль такая пришла — из окна прыгать… Я-то откуда знаю?!

Вощинов расстроенно фыркнул.

— А вы никогда не замечали в вашем дворе белую «девятку»? — рискнула поинтересоваться я. Он задумался. Вспоминал он очень и очень старательно. Но эти усилия, увы, были тщетны.

— Нет, — покачал он отрицательно головой, — здесь ни у кого нет белой «девятки»…

Ладно. Значит, проклятущая машина все — таки относится к разряду вымысла и фантастики… А жаль. Так хочется заиметь хоть тоненькую нить, ведущую к разгадке Анькиной гибели!

* * *



Увы, пока я ничего не узнала… Практически ничего. Вощинов утверждал, что из дома не выходил никто посторонний. Подозревать можно было только милицейскую машину, стоявшую тогда неподалеку. Но она, скорее всего, просто дежурила.

Район-то респектабельный. Нужно охранять… Хотя — надо будет завтра узнать, кто именно дежурил в районе Анькиного дома. Узнать и попытаться выяснить… Стоп. Как же ты будешь выяснять? Там дураков нет. Твоя «ксива» сразу же вызовет недоумение. Мягко говоря… Я задумалась. Ладно, ладно… Пока что попробую найти белую «девятку». Она не дает мне покоя. Просто идефикс.

Мои блуждания в потемках собственного разума ничего не давали. Я чувствовала себя ребенком в глухом лесу. Нащупав в кармане куртки заветный мешочек с гранеными кубиками, я обрадовалась. Аккуратно, чтобы никто не заметил, извлекла его из кармана, и покатала кости по ладони.

«33+ 19+ 4».

«Неожиданная неприятность повергнет вас на время в депрессию, но вы придете в себя, чтобы стать еще более состоятельным и преуспевающим, чем прежде».

Ах, вашими бы устами… Я грустно усмехнулась.