Dr. Сокол   ::   Шалыгин Вячеслав

— А ты о пакетной передаче данных слышал? Мой боец на смарте палец держит. Нажмет кнопку янычар, и уйдет инфа в «Невод», а оттуда по всему миру, сам понимаешь.

— Понимаю, — командир военных усмехнулся. — Но я тебе не верю. Гранаты к бою! — И негромко своим: — Сделаем из гадов фарш…

Семенов почувствовал, как слабеют колени, но позы не поменял. Со стороны это, наверное, выглядело героически, хотя на самом деле босса просто парализовало от очередного приступа страха. Смелость, замешенная на уверенности, что блеф сработает, больше не подпитывала тело энергией, а других источников подзарядки у Семенова не имелось. Он стоял с поднятой над головой капсулой, пародируя статую Свободы, и мысленно прощался с жизнью. Большего он все равно не мог предпринять. Ни морально, ни физически. Конечности не слушались, а в душе было холодно и пусто. Туловище вовсе превратилось в подобие элемента мебельного гарнитура. Казалось, стукни по спине и услышишь гул, будто из пустого шифоньера.

— Черпаев, отставить! — вдруг долетел до Семенова знакомый голос. — Я понимаю, что к сраным «Соколам» у тебя свои счеты, но этот нам нужен целым и невредимым!

— Он в капсуле, товарищ генерал. Ничего ему не сделается.

— Готов ответить за эти слова погонами?

— Ну… вообще-то…

— Тогда заткнись! — подоспевший генерал Манилов почти зарычал. — А ты, вошь нестроевая, аккуратно положи капсулу на землю и шагом марш отсюда, если успеешь!

— Это вы мне? — Семенов поискал взглядом собеседника.

Манилов совершенно спокойно вышел из-за «Тигра» и зло взглянул на Семенова.

— Тебе, босс недоделанный! Капсулу на землю и проваливай на! Мне что, три раза повторять?

Три раза повторять было необязательно. Семенов уже понял замысел Манилова. Генерал рисковал, так открыто вмешиваясь в ход спецоперации, не только своей репутацией, но и должностью, но, видимо, Главный посчитал, что это единственный способ решить проблему, и генерал был вынужден подчиниться. А что поделать? Назвался заговорщиком, будь готов стать крайним. До Семенова вдруг дошло, что пробившая контейнер пуля тоже могла быть вовсе не спецназовской. Ведь до того момента «красные» только запугивали, стреляя поверх голов. Да и позже никаких попыток разделаться с «черными» не было, одни угрозы.

«Неужели Главный настолько крутой стратег и тактик? Нет, не может быть. Как он следил за развитием событий — понятно, с „Неводом“ он накоротке. Но как он мог принять решение за такой мизерный промежуток времени? И где он вдруг нашел снайпера? Или стрелок следил за мной с самого начала? Но это означает, что я никуда не должен был улететь! Главный загнал нас на этот аэродром умышленно! Он знал, что вывезти чип можно только внутри носителя, но понимал при этом, что никто в здравом уме на такое счастье не согласится… А теперь, когда чип из пробитой капсулы переместился в носителя, то есть в меня, Главный подключил к спектаклю Манилова, который под предлогом того, что капсула теперь в руках „красных“, благородно меня отпустит. Этакий жест победителя. А когда я исчезну, он „вдруг обнаружит“, что капсула пуста. Главный играет нами, как пешками! Черт возьми, он обещал мне место ферзя, а сделал из меня пешку! Такую же, как Барков и какой недолго был покойный Жорик. Провел меня, как сосунка! Семенов, твою мать, ты сосунок!..»

Семенов швырнул капсулу на асфальт и демонстративно повернулся к генералу спиной.

— Босс, ноги! — выбираясь из-под электрокара, крикнул Аслан. — Уходим, босс!

— Ставлю сотню, что нас отпустят, даже если мы помочимся им на сапоги и попятимся отсюда раком, — зло бросил Семенов. — Сегодня наш день.

— Что-то я не понимаю, — Аслан опасливо взглянул на перегородившие путь к ангару «Тигры», а затем поднял глаза к набравшей высоту вертушке.