Охота на крыс   ::   Соболев Сергей

Через час я должен подъехать к его офису на Красной Пресне. Затем, насколько я понял, предстоит поездка в его загородный дом в Староникольском.

— В компаньонах нуждаетесь? Можем подстраховать также при помощи технических средств.

— Нет необходимости. Очередная «ступень», обычный зондирующий контакт. Сразу по возвращении доложусь. У меня пока все. Отбой.

* * *



...За рулем джипа, идущего в Староникольское, находился Ваха, серьезный немногословный парень лет двадцати пяти, одетый в черную кожаную куртку. Как и Чермоев, он выходец из влиятельного (как в самой Ичкерии, так и в столичной диаспоре) алеройского тейпа. То обстоятельство, что он чуть прихрамывает на правую ногу, равно как и тщательно скрываемый, но нет-нет да и проскальзывающий в глазах стальной волчий высверк, указывает на его наверняка непростое прошлое.

Что касается самого Руслана, то, как и во многих самых талантливых его соплеменниках, в нем причудливо соединились разные, порою взаимоисключающие человеческие качества. У него по-кавказски яркая внешность, эдакий картинный горец, но его мужественный облик умаляло чрезмерное количество украшений из золота: массивных цепей и перстней он таскал на себе едва не кило веса. Прирожденные ум и сметка, проявляемые им в сложнейших жизненных ситуациях, иногда соседствовали с детской наивностью, а благородные черты характера вовсе не являлись гарантией того, что он всегда и везде будет придерживаться данного мужского слова и что он при случае не выкинет какую-нибудь подлянку.

Короче, в общении с такими типами следует держать ухо востро.

— Андрей, ты надолго в Москву? — спросил Чермоев. — Когда собираешься отъехать?

— Я бы не хотел сейчас говорить о делах, — уклончиво сказал Бушмин. — Может быть, позже, договорились?

Они на пару с Чермоевым расположились на заднем сиденье джипа. Массивный темно-серебристый «Ленд-Круизер» ходко шел по Каширскому шоссе. Ваха, с невозмутимым видом крутивший баранку, почему-то проигнорировал нужный поворот, и они по-прежнему держались в транспортном потоке, двигавшемся в южном направлении на выезд из столицы.

— Вах! Какие «дела», Андрей?! — наигранно возмутился Чермоев. — Зачем обижаешь? Я тебя в гости позвал, да? Гулять будем, шашлык из молодого барашка кушать, вино будем пить, да? Ты для меня зур кунак, дорогой гость... Но сначала я хочу заехать в одно место. Совсем небольшой крюк. И тебя с собой возьму, ладно?

— Надеюсь, ты не собираешься уволочь меня тайком в Чечню? — усмехнулся Бушмин. — Признаться, я не очень-то туда тороплюсь.

Чермоев расхохотался, обнажив белые острые зубы.

— Как-нибудь в другой раз... А сейчас я предлагаю совершить небольшое путешествие. Нет, не в Чечню и не хадж в Мекку, гораздо ближе... Ты хотя и не мусульманин, Андрей, но я почему-то уверен, что зрелище будет для тебя интересным и в чем-то даже познавательным.

* * *



Большой специализированный мусульманский базар, тот самый, куда их завез Ваха, — один-единственный в Москве и располагается в Домодедове, на съезде с Каширского шоссе. Немудрено, что в канун праздника Курбан-Байрама здесь царило настоящее столпотворение. Цены на домашний скот, пригодный для жертвоприношений — а в основном под нож идут козы, овцы, реже коровы и еще реже верблюды, — взлетели против обычного почти вдвое. Особым спросом пользовались барашки, годовалые, упитанные, их специально выращивают к этой дате. Режут и разделывают их здесь же, на Каширке. Ведь не у каждого есть возможность самому совершить жертвоприношение — в московской-то квартире! Потом мясо варят в котле и далее, следуя традиции, делят на три равные части: бедным, родственникам и себе.

Ваха ловко припарковался почти у самого центрального входа.