Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера   ::   Линн Джонатан

Вот его, государственного чиновника без национальности, «родовые» черты: двойной стандарт, умение идти на компромисс, а также суетность, подозрительность («Сэр Хамфри явно что-то замышляет…»), коварство в сочетании с примитивностью, повышенное самомнение в сочетании с «пониженной» осведомленностью («Что-что, а концентрироваться я умею…») и, конечно же, прискорбное несоответствие того, какими хэкеры рисуют себя и какими они рисуются тем, кто с ними работает.

Есть, кроме того, качества, которыми «компромиссная фигура» премьера должна обладать в обязательном порядке. Все, кто хочет сделать политическую карьеру, должен эти качества запомнить на зубок, они – законы Паркинсона для политика. Вот он, закон Линна-Джея: политик обязан «быть покладистым, приятным в общении, не иметь твердых убеждений, не иметь никаких гениальных идей, не иметь желания что-нибудь менять, не иметь каких бы то ни было интеллектуальных пристрастий и, что самое главное, быть тем самым человеком, который способен не только прислушиваться к советам профессионалов, но и неукоснительно следовать им».

Вы обратили внимание, сколько «не» в этой длинной фразе? В политике, недвусмысленно следует из книги Линна и Джея, не иметь запоминающиеся черты лучше, чем иметь их. «Да, господин премьер-министр» – говорят подчиненные. «Нет, не стоит, не обязательно, посмотрим…» – постоянная реплика премьера.

Вы неприметны и готовы на компромисс? Вы чаще говорите «нет», чем «да»? Тогда вам не составит большого труда преодолеть любые препятствия на пути в большую политику.

А. Ливергант



От редакторов

Неожиданное вознесение Хэкера на пост Премьера, которое произойдет уже в конце первой главы, принесло издателям его мемуаров не меньше проблем, чем, возможно, его премьерство – самой Британии. Почему-то он был абсолютно уверен, что такого рода материалы должны наглядно отражать его пребывание во власти как череду непрерывных триумфов, хотя такая задача, скорее всего, была бы не по плечу даже куда более опытным мемуаристам. История, следует отметить, довольно сурово обходилась с Хэкером, когда он был премьер-министром, однако, как постепенно становится все более и более понятным из полной версии его собственного дневника, в этом можно усмотреть и некую справедливость, поскольку Хэкер, как автор, обходился с историей, пожалуй, еще более сурово. Ведь отнюдь не исключено, что премьерство неизбежно развивало в нем, как, впрочем, и во многих других тоже, чисто профессиональную привычку все дальше и дальше уходить от реальности и все меньше и меньше воспринимать реальные различия между конкретными фактами и игрой воображения. Когда Хэкер, сидя в удобном кресле с привычным бокалом шотландского виски в руке, наговаривал в портативный диктофон свою собственную версию минувшего дня, он как бы заново переживал свои «успехи» и (возможно, чисто подсознательно) давал совершенно иную трактовку своим поражениям.

Хотя мы весьма признательны за предоставленную нам честь расшифровывать и редактировать эти многокилометровые магнитофонные записи, нас, признаться, изрядно поразило то, как вольно Хэкер изменял окраску и переставлял местами реальные события прошлого, чтобы представить себя в более выгодном свете. Современному читателю это, конечно, может показаться удивительным, однако Хэкер на самом деле искренне полагал, что такая цель вполне достижима.