Город, который сошел с ума (сборник)   ::   Юдин Борис Петрович

Это хорошо – тогда тебя, полковник, наколоть не успеют.

– Спасибо, Костя, – улыбнулся Виктор. – Что бы я без тебя делал?

– Без нас ты бы пропал, полковник, – сделал вывод Лёня, – Народ и армия едины.

– Так я же из другой армии, – пошутил Виктор.

– Ты от этих уколов совсем мозги потерял, – завёлся Лёня, – Ты что же не знаешь разве, что наш народ служит в нашей армии а един с не нашей. В этом вся диалектика.

– Ах, вот как… – задумался Виктор, но думать не было сил, и он, отдав бычок подвернувшемуся хронику, побрёл спать.

Утро настало несколько необычно – сначала оглушительно взорвалось во дворе, посыпались выбитые взрывной волной стёкла, и только потом разнёсся визг санитарки. Виктор вскочил и увидел, что визжит санитарка не зря – всё её лицо изрезано осколками стекла. Больные теснились к окнам. Виктор тоже подошёл к окну, отжав несколько луноходов. По двору больницы кружили два бронетранспортёра. В пролом бетонного забора вваливался танк. Одуванчиками парили парашютисты.

Подбежал восторженный Лёня:

– Ну, блин, мы им сейчас покажем, как Родину любить! Ты, полковник, постой, а я побегу снова пуговицы нашивать. Кокарду бы только прибить, кокарду…

Лёня исчез, а в отделении появился озабоченный Афанасий Петрович.

– Одно беспокойство от вас, больной Катин, – сделал вывод Афанасий Петрович и погрустнел – С прекрасным врачом и милой женщиной не смогли найти общий язык. Надо бы вас проучить, как следует, но мы поступим иначе. Идите на склад, вот с Марьей Ивановной, – и он кивнул в сторону санитарки, – получите одежду, потом ко мне за документами, – и чтобы духу вашего тут не было. Я написал, что вы здоровы – пусть ваше ведомство само с вами разбирается, – и Афанасий Петрович привычно улыбнулся правой стороной лица.

Виктор, пошатываясь от слабости тихонько шёл к автобусной остановке. Шёл и не верил, что он свободен, что кошмар лечения неизвестно чего позади. На углу Виктора обогнал военный джип. Из машины выскочил солдат в камуфляжной форме и, подбежав к Виктору, протянул ему какой-то предмет:

– Приказано передать мобильное средство связи, господин полковник, – по-русски сказал солдат, – Чтобы в следующий раз не было неудобств. Солдат козырнул и исчез в машине. Джип в свою очередь, рявкнув мотором, исчез за углом.

Виктор посмотрел на средство связи – это была плохо оструганная дощечка с номерами нарисованными фломастером. Виктор вздохнул, и ускоряя шаг, опустил дощечку в мусорную корзину…

– Вот так вот, – говорил Афанасий Петрович сурово. – Вот так вот вы неосмотрительно поступили, Иродиада Николаевна. Думали небось оттянуться на мальчишке, а он – на тебе, – оказался настоящим. Впредь будьте поосторожней.

– Да… – мечтательно протянула Иродиада Николаевна, – настоящий был полковник…



Детектив

Это уже был конец лета. Точно! То ли конец июля, то ли начало августа. Погоды стояли такие, что на тополях начали обгорать по краям листья, а кое-где даже скручиваться охристыми трубочками. Когда я вышел на улицу людей посмотреть, себя показать, меня уже ждали два друга – соседа. Виталий Константинович, начальник отдела кадров местного пивзавода, и Григорий Евстигнеевич, слесарь, но добрейшей души человек.

Виталий Константинович был сух и высок ростом. Он стеснялся своего роста, и оттого, что втягивал голову в плечи, напоминал экзотическую птицу марабу.

Григорий Евстигнеевич, напротив был кругл, румян и пребывал постоянно в хорошем настроении. А это редчайшее качество в наши суровые времена. Нужно сказать, что некоторые соседи объясняли хорошее настроение Григория Евстигнеевича тем, что он, дескать, постоянно под мухой.

Но это бессовестная клевета и гнусные домыслы.