Рассказ для Лягушонка   ::   Аверченко Аркадий

- Через два дня такой рассказ уже будет у вас в руках.

И я, обдумав, как следует тему, написал рассказ:

КАК Я ЕЗДИЛ В МОСКВУ

"Недавно мне пришлось съездить в Москву. В путеводителе я нашел несколько поездов и после недолгого размышления решил остановиться на отходящем ровно в 11 часов по петроградскому времени. Правда, были еще два поезда - в 7 часов 30 минут и в 9 часов 15 минут по петроградскому времени, но они не были так удобны. Для того чтобы попасть на вокзал, я взял извозчика, сторговавшись за 40 копеек. Ехали мы около 25 минут, и на вокзал я приехал за 16 минут до отхода поезда. Известно, что от Петрограда до Москвы расстояние 604 версты, каковое расстояние поезд проходит в 12 часов с остановками или 10 часов без остановок, т. е. 60 верст в час. Мне досталось место ? 7 в вагоне ? 2..."

В этом месте редактор, читавший вслух мой рассказ о путешествии, остановился и спросил:

- Можно быть с вами откровенным?

- Пожалуйста!

- Никогда мне не приходилось читать более скучной и глупой вещи... Железнодорожное расписание - штука хорошая для справок, но как беллетристический рассказ...

- Да, рассказ суховат,- согласился я.- Но самый недоверчивый ребенок не усомнится в его правдивости. По-моему, самая печальная правда лучше красивой лжи!..

- Вы смешиваете ложь с выдумкой,- возразил редактор.- Ребенок не переносит лжи, но выдумка дорога его сердцу. И потом, мальчишку никогда не заинтересует то, что близко от него, то, что он сам видел. Его тянет в загадочно-прекрасные неизвестные страны, он любит героические битвы с индейцами, храбрые подвиги, путешествия по пустыне на мустангах, а не спокойную езду в вагоне первого класса с плацкартой и вагон-рестораном. Для мальчишки звук выстрела из карабина в сто раз дороже паровозного гудка на станции Москва-товарная. Вот вам какое путешествие нужно описать!

"Вот осел,- подумал я, пожимая плечами.- Сам не знает, что ему надо".

- Пожалуй,- сказал я вслух,- теперь я понял, что вам нужно. Завтра вы получите рукопись.

На другой день редактор "Лягушонка" вертел в руках рукопись

"Восемнадцать скальпов Голубого Опоссума", и на лице его было написано все, что угодно, кроме выражения восторга, на которое я имел право претендовать.

- Ну,- нетерпеливо сказал я. - Что вы там мнетесь?

Вот вам рассказ без любви, без сюсюканья, и сухости в нем нет ни на грош.

- Совершенно верно,- сказал редактор, дернув саркастически головой.- В этом рассказе нет сухости, нет, так сказать, ни одного сухого места, потому что он с первой до последней страницы залит кровью. Послушайте-ка первые строки вашего "путешествия":

"Группа охотников расположилась на ночлег в лесу, не подозревая, что чья-то пара глаз наблюдает за ними. Действительно, из-за деревьев вышел, крадучись, вождь Голубой Опоссум и, вынув нож, ловким ударом отрезал голову крайнему охотнику.

- Оах! - воскликнул он.- Опоссум отомщен! И, пользуясь сном охотников, он продолжал свое дело... Голова за головой отделялась от спящих тел, и

скоро груда темных круглых предметов чернела, озаренная светом костра. После того как Опоссум отрезал последнюю голову, он сел к огню и, напевая военную песенку, стал обдирать с голов скальпы. Работа спорилась".

- Извольте видеть! - раздраженно сказал редактор.- "Работа спорилась". У вас это сдирание скальпов описано так, будто бы кухарка у печки чистит картофель. Кроме того, на следующих двух страницах у вас бизон выпускает рогами кишки мустанга, две англичанки сгорают в пламени подожженного индейцами дома, а потом индейцы в числе тысячи человек попадают в вырытую для них яму и, взорванные порохом, разлетаются вдребезги. Согласитесь сами нужно же знать границы.

- Да что вам, жалко их, что ли? - усмехнулся я.- Пусть их режут друг другу головы и взрывают друг друга.