Печали веселой семейки   ::   Серова Марина

Словом, на прекрасную даму, ради которой какой-нибудь благородный рыцарь решился бы на подвиги, несмотря на все свои ухищрения, Эмма Эдуардовна никак не тянула.

— Боже! Вы пришли! Наконец-то! — патетически воскликнула она, довольно беззастенчиво рассматривая меня. Судя по кислому виду, который немедленно приняла ее физиономия, ей не понравилось то, что я молода и красива. А, не будем скромничать, приходилось признать, что ухоженная супруга бизнесмена рядом со мной не выдерживала никакой критики. Но Эмма Эдуардовна тут же оживилась и прямо-таки расцвела, когда заметила мое сравнительно недорогое, хотя и хорошо сшитое пальто, полное отсутствие на мне украшений, мой деловой костюмчик, безусловно, элегантный, из хорошего бутика, но явно не от Версаче, и, наконец, мою «девятку» на подъездной аллейке. Ох как я возненавидела эту Воблу!

— Итак, — начала я, — где сейф?

Она повела меня бесконечными коридорами и коридорчиками, комнатами и комнатками, уставленными старинной мебелью, увешанными картинами и устланными пушистыми коврами, в которых утопали ноги. Создавалось впечатление, будто я иду не по коврам, а по болоту. Наконец мы оказались в просторном кабинете Каминского. Кстати, в кабинете, как, впрочем, и в фамилии бизнесмена, присутствовал камин. К делу это, пожалуй, не относилось, но сей глуповатый каламбур так и вертелся у меня на языке. С большим трудом я подавила в себе желание передать его дражайшей половине вышеупомянутой персоны — вряд ли она осталась бы моей шутке довольной. Подойдя к вделанному в стену кабинета сейфу, я удивленно уставилась на него.

— Кажется, вы сказали, что сейф взломан? — проговорила я с легким недоумением, поскольку никаких следов взлома видно не было.

— А что, разве не так? — поспешно отозвалась Эмма Эдуардовна, удивленно приподняв выщипанные бровки.

— Сейф просто открыли, — уверенно сказала я, поскольку никаких сомнений по этому поводу у меня не возникало.

Я попробовала снять отпечатки пальцев. А вот и нетушки! Неужели преступник, который сумел вычислить код сейфа и аккуратненько его вскрыть, оставит за собой такую важную улику? Никаких отпечатков пальцев я не обнаружила. Странным было другое: их не оставил даже хозяин сейфа… Сейф что, каждый день моют, что ли?

— Простите, а в кабинете вчера или сегодня убирали? — поинтересовалась я. Вопросы следовало формулировать осторожно: как знать, кто окажется причастным к преступлению? Вдруг она сама — Вобла то есть — ограбление подстроила?

— Взломан или не взломан, — истерически частила тем временем Эмма Эдуардовна, — какая разница? Я ничего в этом не понимаю. И вообще, техника, по-моему, не женское дело, милочка. Я сама кода не знаю и знать не хочу. Так спокойнее живется, знаете ли. Муж мне код не говорил, а я его не спрашивала. Что? Убирали ли в кабинете? Нет, здесь не убирали. Не понимаю, почему вы задаете мне подобные вопросы! Ну, вы уже знаете, где деньги?

Она что, думает, что я сейчас же предъявлю ей пропавшие деньги? Вытащу их, как фокусник из шляпы? Но я же частный детектив, а не Дэвид Копперфилд!

В голосе хозяйки наряду со слащавыми интонациями звучала неподдельная нервозность, но, по-моему, было в нем и еще что-то — то ли беспокойство, никак с кражей денег не связанное, то ли предвкушение чего-то. Нет, наверное, мне это просто показалось, хотя как знать…

— Видите ли, осмотр места происшествия мало что дает, — призналась я. — Я не вижу здесь никаких зацепок, которые могли бы помочь. Но, если хотите, я продолжу расследование и дня через три, максимум через четыре, смогу вернуть вам пропавшие деньги. Кстати, о деньгах, — мне не терпелось поговорить о материальном стимуле моей умственной деятельности. — Давайте договоримся об оплате. Я беру двести долларов в день.