Штирлиц, или Корейский вопрос   ::   Асс Павел Николаевич

 – Что-то я о нем ничего не знаю! А почему?

– Понятия не имею, я думал, вы в курсе, – молвил Андропов, пожимая могучими плечами чекиста. – Разве корейский посол вам ничего о нем не сказал?

– Нет, – Брежнев сдвинул брови к переносице и пошамкал челюстью. – Ни слова не сказал, негодяй.

– Надо было ему иголкой под ногти, – добродушно посоветовал Штирлиц, – сразу бы все и выложил!

– Напрашивается вот какой вывод, – вмешался Суслов. – Задание настолько секретное, что о нем вообще никто не должен знать. Я думаю, товарищу Штирлицу имеет смысл направиться в Корею, встретиться там с товарищем Ким Ир Сеном и до тонкостей у него все разузнать. Тогда он сможет выполнить это секретное задание!

– Сусликов дело говорит, – похвалил Брежнев. – Андронов, надо бы Штирлицу выделить парочку помощников из твоего ведомства.

– Выделим, Леонид Ильич, – кивнул шеф КГБ. – Я Штирлицу готов десятерых дать! Заодно поучатся, как надо работать.

– Эй, остановите каток! – воскликнул Штирлиц, которому вовсе не улыбалось, чтобы за каждым его шагом следили молодцы Андропова. – Мне помощников не надо! Я плохо срабатываюсь с людьми, у меня характер скверный!

– Да будет вам, Исаев! У вас просто ангельский характер! – с глумливой улыбочкой заметил Суслов.

– И кроме того, – продолжал аргументировать Штирлиц, – я – профессионал! Зачем мне нужен кто-то еще?

– Ну и что? – спросил Брежнев. – Я тоже профессионал, но у меня есть помощники… Вот, Сусликов, например… Нет, Штирлиц, без помощников нельзя. Корейцы могут не так понять. Скажут, Брежнев такой жмот, людей для нас пожалел…

– Ну тогда, – Штирлиц пошел на компромисс, – давайте я возьму себе в помощь Бормана.

– Одного?

– Он десятерых стоит. Главное у Бормана – это воображение! К тому же, он мой старый знакомый, с ним мне будет намного легче выполнить такое тяжелое и ответственное задание.

– Борман… Какая странная фамилия, – протянул Леонид Ильич. – Он что, еврей?

– Нет, он немец, – сказал Штирлиц.

– Русский он, – добавил Андропов. – Сидоров его фамилия.

– Это хорошо, что не еврей. Ты, Штирлиц, долго жил в Германии, небось не любишь евреев-то? Все фашисты их страсть как не любили.

– Я интернационалист! – возразил Штирлиц. – Я никого не люблю!

– Значит, еврейский вопрос тебя не волнует?

– Ясный пень! Меня даже женщины уже не волнуют!

Глубокомысленно покачав головой, Брежнев обратился к Суслову:

– А этот еврей со сложной фамилией Солженицын, которую я никак не могу запомнить, пишет, что это очень животрепещущий еврейский вопрос в нашей социалистической стране… Вот ведь врун!

– Нас сейчас больше волнует корейский вопрос, – сказал Андропов, переводя разговор в деловое русло.

– Дык, кто спорит? – согласился Леонид Ильич. – Корейцы, они тоже, того… Как евреи…



Глава 6

Религия товарища Бормана

Штирлиц встретился с Борманом на Патриарших прудах. Приятели обнялись и сели на скамеечку. Предложение Штирлица Борман выслушал сдержанно и отреагировал на него престранно. Минут пять он отрицательно качал головой, потом стал ковырять в носу пальцем, но Штирлиц не терял надежды. Он чувствовал себя на подъеме.

В кармане разведчика хрустели две пачки полусотенных купюр, выданных во время вчерашней встречи. Одну из них ему торжественно и под расписку вручил шеф КГБ Андропов, другую сунул на прощанье в карман Леонид Ильич Брежнев. Этой, второй, особенно не терпелось в заточении, в кармане. Пора было пойти выпить пива, но Борман упрямился, как осел в перегруженной повозке.

– Знаешь, Штирлиц, – Борман задумчиво посмотрел на поверхность пруда, по которой скользили два лебедя – белый и черный. – Если честно, мне никогда не нравилась эта работа.