Алмазный тигр   ::   Максвелл Энн

Безжалостное тропическое солнце и насыщенный влагой воздух, казалось, превращали Тиморское море в массу расплавленного алюминия.

Солнце так пекло, что жара проникала через двойные стекла, и Коул, стоя у окна, ощущал идущий с улицы зной. Прислушавшись, можно было уловить монотонное жужжание: это кондиционеры очищали наполненный табачным дымом воздух в игорных комнатах и залах казино, одновременно пытаясь по мере своих механических сил бороться с тропической октябрьской жарой. Стояла весна, как раз начинался тот длительный период, когда от жары гибнут животные, а люди сходят с ума.

Коулу все это было очень хорошо знакомо. В каких только уголках земли он не побывал, но среди множества мест со скверным климатом выделял австралийские тропики в октябре: в это время жить здесь невозможно. Неизвестно, почему жара и влажность в здешних зарослях акаций и эвкалиптов переносились тяжелее, нежели примерно такие же жара и влажность где-нибудь, скажем, в Венесуэле или Бразилии.

Только и можно было жить, что внутри казино Дарвина — благодаря кондиционерам, создававшим под его крышей искусственный климат. Если бы не росписи на стенах в манере художников-аборигенов, невозможно было бы угадать, где именно находится казино: подобный воздух и подобные залы могли быть в Гонконге и в Йоханнесбурге, в Лондоне и в Лос-Анджелесе, в Тель-Авиве и Бомбее. Мебелы была изготовлена в соответствии с восточными традициями. Одежда людей отличалась свободным покроем, свойственным итальянской моде, но сшита была из тканей явно местного производства.

— Эти алмазы обнаружили в Кимберли? — спросил Коул напрямик, чувствуя, что окольным путем он едва ли чего добьется.

— А я думал, что именно ты мог бы мне об этом сказать.

Глаза Коула под черными бровями прищурились. Уклончивость вовсе не была в характере Уинга, особенно когда, тому что-то было нужно. Впрочем, у Уинга раньше не было таких камней, и он не мог рассчитывать на приобретение действительно большого состояния. Как и все его семейство, Уинг был большим прагматиком и предпочитал не влезать в дела отлично организованного Алмазного картеля. Ранее семейство Чен позволяло себе заниматься лишь добычей и обогащением металлических руд с такими труднопроизносимыми названиями, что они были известны разве что исследователям космоса или конструкторам современного вооружения.

— Я не могу с уверенностью сказать, где именно найдены эти алмазы, — сказал наконец Коул. — Могу лишь утверждать, что они вовсе не из Аргиля.

— Это тебе камни рассказали? — скептически спросил Уинг.

Коул не ответил.

— На чем основана твоя уверенность? — поинтересовался Уинг. — В конце концов и в Аргиле попадаются розовые алмазы.

— Аргильское месторождение дает в основном технические алмазы. Конечно, там иногда встречаются и розовые камни, но они более темного оттенка, более чистые и гораздо большие по размерам, чем все то, что когда-либо было обнаружено на Австралийском континенте. А чтобы из камней Аргиля сделать конфетки, нужно адово терпение, присущее разве что индийским гранильщикам.

Уинг перебирал рассыпанные по столу камни. Свет переливался в них, словно алмазы были влажные.

— Стало быть, ты говоришь, что эти алмазы не австралийские?

— Нет. Точнее, это камни не из Аргиля. Черт, Уинг, ты ведь и сам отлично знаешь, что Кимберлийское плато копают не менее семи десятков различных компаний. Если кто и находил там камешки, то исключительно для промышленного использования. — Коул замолчал, затем добавил: — По крайней мере так утверждает Конмин.

Уинг крякнул. Его скептицизм был не меньшим, чем у Коула. Конмин доводил до сведения всех заинтересованных стран лишь то, что считал нужным. Только и всего.

— Ладно, а что еще нашептали тебе эти камешки?

— Они аллювиальные.

— Поясни, пожалуйста.

— Они из россыпи.