Ангельский облик   ::   Иден Дороти

Похоже, до недавнего времени Клайв не созывал гостей. Если тебя интересует, покорила ли она Лондон своей красотой, — уверенно могу сказать, что нет. Но почему ты не задала эти вопросы самому Клайву Уилтону?

Мэг вцепилась в трубку:

— Дерек, когда я тебя увижу?

Как ей не хотелось об этом спрашивать! Но слова сами прорвались сквозь деланное безразличие. Перед глазами стояло его лицо и едва заметная тревога, скользившая по нему всякий раз, когда Мэг становилась слишком серьезной.

— На уикэнд я должен поехать к Брауну. Прости, милая. Может быть, пообедаем во вторник? Можем пойти в кино.

— Разве ты не против моей встречи с Клайвом Уилтоном, каковы бы ни были его намерения?

— Конечно, против. Даже думать про это невыносимо. Но ты помнишь наш уговор? Мы оба свободны. Мэг, птичка, я тебя люблю. Счастливо.

Мэг медленно положила трубку. Глупо было думать, что Дерек мог бросить её перед лицом опасности. Она просто тоскует.

Когда на другое утро ей позвонил Клайв Уилтон, Мэг прикинулась довольной и обрадованной. И, конечно, с удовольствием приняла приглашение на ленч. Какой сюрприз! Она и не надеялась, что мистер Уилтон о ней вспомнит.

Низкий голос Клайва неторопливо рокотал в трубке, как-то странно волнуя. Как сказал о нем тот нахальный молодой человек, Саймон? Провод под током? Сейчас сравнение показалось удивительно точным.

— Вы недооцениваете себя, мисс Берни. Я долго искал кого-то вроде вас. Хотя, боюсь, должен сделать сугубо деловое предложение. И надеюсь, вы не откажетесь. Как насчет «Шато-Блие» в следующую среду?



3

Появилась новая сиделка, которую Луиза раньше не видела. У неё было приятное лицо и добрый голос. Говорила она медленно и Луиза все понимала. Другая сиделка вечно спешила и забывала четко произносить слова, поэтому Луиза никогда не знала, что происходит и что ей делать.

Она обязательно скажет Клайву, чтобы не делал той сестре подарков, когда придет время покидать больницу.

Когда придет время… Никто не хотел ответить Луизе, когда она сможет выйти из больничной палаты. Доктор Леннокс просто сказал:

— Не нужно беспокоиться, дорогая миссис Уилтон. Всему свое время.

Пожилая сестра бросила с привычным безразличием:

— Вы всегда так нетерпеливы, милочка! Сколько вам лет? Двадцать один? Господи, будь мне двадцать один, я бы заставила мужа немного подождать. На все хватит времени. Повезло ещё, что вы остались в живых.

Сестра помоложе захихикала и спрятала глаза.

Сам Клайв в свои редкие визиты вообще не хотел об этом говорить.

— Это не в моих силах, дорогая. Ты должна поправится. Тебе ещё повезло.

Повезло? Все так часто об этом твердили, что Луизе приходилось верить. Но откуда они знали? На том свете могло быть гораздо лучше, чем лежать на больничной койке неделю за неделей, ждать Клайва или писем от него, вглядываться в его лицо, прислушиваться к тону его голоса и доводить себя до изнеможения мыслями, насколько ему можно доверять.

Новая сестра, видимо желая подбодрить, сказала, что доктор Леннокс очень ей доволен.

— Он сказал, когда я смогу вернуться домой? — нетерпеливо спросила Луиза.

— Он сказал, что некоторое время побыть дома до следующей операции вам на пользу, но это зависит…

— Зависит?

У сестры был виноватый вид, будто она испугалась, что сболтнула лишнее.

— Ну, зависит от ваших домашних обстоятельств, миссис Уилтон.

Совершенно спокойно Луиза заметила:

— Вы имеете в виду, захочет ли этого мой муж?

— О, миссис Уилтон! — девушка казалась потрясенной. — Что вы говорите? Он вас обожает, это знают все. Каждый день свежие цветы, и письма…У меня и сейчас для вас письмо. Я его оставлю, когда сделаю все, что нужно. Оно вам поднимет настроение.

Добрая душа! Луиза решила попросить Клайва купить ей браслет.