Английская наследница   ::   Джеллис Роберта

А теперь объясни мне, почему расстроился Комптон.

— Он расстроился из-за того, что происходит во Франции последние два года, — сказал Роджер.

— Неужели все так плохо? — спросил сэр Джозеф, нахмурясь. — Я не очень этим интересовался, так как не был поклонником всего французского.

Роджер погладил руку отца. Они никогда не обсуждали Соланж. После очередного скандала сэр Джозеф предложил Роджеру помочь деньгами. Роджер отказался, уверяя отца, что, с одной стороны, у него довольно большие доходы, а с другой — что и доходов из королевской сокровищницы не хватит, так как потребности Соланж все время растут.

— Проклятие! — воскликнул сэр Джозеф. — Почему Генри не вернулся домой, когда увидел, что все так плохо?

— Возможно, он не мог, — предположил Роджер. — Или не понял, что все рушится. Часто не видишь картины в целом. Странно, что письмо Комптона не застало Генри в июне. Насколько я знаю, в стране еще не было таких беспорядков. Если Комптон написал несколько писем, а Генри де Коньер не получил их…

— Ну, продолжай, — взволнованно поторопил его сэр Джозеф.

— Он… он, может быть, мертв или попал в беду, — ответил Роджер неохотно.

— Ты сказал, что только Париж вышел из-под контроля, — запротестовал сэр Джозеф.

— К несчастью, сэр, серьезные события произошли в Саене и Моутоне, да и во многих других городах. Хотя… Когда были последние новости от де Коньера?

— Комптон не сказал мне. Я получал от Джозефа известия регулярно, писала Алиса, но я убежден, что он просил ее об этом. О Генри до меня доходили слухи от Стоура. Естественно, после 1778 новостей не было. — Сэр Джозеф замолчал и вздохнул. — Что-то надо делать. Я напишу в Лондон и поговорю с Комптоном. У него последние сведения. Затем я смогу…

— Я не думаю, что вы должны, сэр, — твердо прервал его Роджер. — Почему вы не позволите мне взять все в свои руки? Возможно, когда Комптон расскажет о последнем месте пребывания Коньера, одна из фирм, с которыми я связан в Париже, пошлет человека за новостями.

— Пытаешься доказать, что хочешь продлить мои последние дни? — поддразнил его сэр Джозеф.

— Совсем нет, — быстро ответил Роджер. — Действительно, я собираюсь укоротить твою жизнь. Школьные каникулы продлятся еще несколько недель, и я попытаюсь извести твое здоровье и психику, оставляя сына на твое попечение.

— Я знаю, что тебя бесполезно переубеждать, — вздохнул сэр Джозеф. — Спасибо, мой мальчик. Я буду благодарен, если ты избавишь меня от этой поездки. Надеюсь, ты разберешься, в чем дело, но если нет, то, по крайней мере, убережешь меня от поездки в Лондон и назад, прежде чем я отправлюсь во Францию.

— Роджер, я не хочу, чтобы земли Стоуров пришли в запустение, пока наследники воюют при дворе. Это значит, что поместье займет какой-нибудь дурак и зароет богатство в землю. Кроме того, Генри — сын Стоура. Вильям никогда не оставлял никого из вас в беде. Он вытащил Артура из затруднительного положения, в которое он попал из-за женщины, пока я был на Ямайке. Если сын Стоура в беде, я не могу сидеть, сложа руки.

Роджер почувствовал неуверенность отца. Человека на восьмом десятке нельзя отправлять в страну, народ, которой периодически сходит с ума и устраивает мятежи по непонятной причине. Отец не знал, насколько плохо положение дел во Франции, а Роджер и не собирался его описывать. Своего отца он знал прекрасно. Если сэр Джозеф решил, что Генри Коньера надо найти, то никакие трудности не изменят его решения.

Роджер благодарил Бога, что не проболтался и не сказал лишнего. Если бы отец понял истинное положение дел, то никогда не разрешил бы Роджеру уехать. Он стал бы собираться сам, осознав, что это единственный путь найти Коньеров, или отправил очень преданного человека.