Аукцион холостяков   ::   Делакорт Шона

Аннотация: Богатые тоже страдают… Кэтрин Фэрчайлд, внучка промышленного магната, в детстве была обделена любовью. Поэтому она так дорожит этим чувством сейчас — идет ли речь об осиротевшей девочке, оказавшейся под ее опекой, или о мужчине, в которого Кэтрин влюбилась…

---------------------------------------------

Шона ДЕЛАКОРТ

АУКЦИОН ХОЛОСТЯКОВ

Глава 1

— Мистер Блейк, там в приемной сидит мисс Фэрчайлд. Она трижды звонила сегодня, а теперь явилась самолично. Я сказала, что вы не примете ее без предварительной договоренности, а она заявляет, что будет ждать хоть до вечера.

Скотт Блейк с трудом оторвал взгляд от залива Сан-Франциско, панорама которого открывалась из окна его офиса, расположенного на одном из верхних этажей Пирамид-Билдинг. Не вставая с вращающегося кресла, он развернулся лицом к секретарше, Амелии Ламберт. На строгом лице немолодой женщины снова — в который раз — было написано недовольство.

— Она очень настойчива, мистер Блейк. Боюсь, и вправду не тронется с места, пока не переговорит с вами.

Безнадежно вздохнув, Скотт взял письмо со стола. Фирменный бланк принадлежал “Обществу по спасению детей от жестокого обращения”, благотворительной организации, весьма уважаемой за свои успехи на этом поприще. Внизу стояла подпись Кэтрин Фэрчайлд, главы комитета по сбору денежных средств.

— Ну что ж, Амелия… — Он ослабил галстук и привычным движением расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Никак ему не, привыкнуть к официальной форме одежды. Прошло уже пять лет с тех пор, как его отец скончался от обширного инфаркта и ему пришлось взять в свои руки, довольно для себя неожиданно, дела компании “Блейк Констракшн”, но и сейчас, в свои тридцать четыре года, Скотт терпеть не мог костюмы и галстуки.

Во время учебы в Калифорнийском университете в Беркли он, бывало, подрабатывал летом в строительных бригадах отца. Надо сказать, его специальностью была экология, в ней он видел свое будущее, а вовсе не в бизнесе. Еще в детстве он мечтал стать лесничим. Но после учебы отец уговорил его остаться в семейном деле и даже разрешил, уже в бытность его вице-президентом, работать старшим мастером в бригадах, на свежем воздухе, а не в душной конторе.

— Неужели нельзя было просто попросить о пожертвовании? Я с радостью подписал бы ей чек. А тут… — Он помахал письмом, оттолкнулся ногами, и кожаное кресло вернуло его к восхитительному виду залива, над которым возвышались холмы полуострова Мэрин. — Придется разбираться. Впустите ее, но, если через десять минут эта надоеда будет еще здесь, дайте звонок. Да, Амелия, — он улыбнулся через плечо и заговорщицки подмигнул секретарше, — сначала пусть она отдохнет еще минут пятнадцать.

Он снова пробежал глазами письмо. Даже типично женский росчерк внизу действовал ему на нервы. Кто не знает имени Фэрчайлд? Фамильный капитал, шесть поколений в Сан-Франциско, сливки общества, посты в правлениях самых престижных компаний, интерес к искусству, сильное политическое влияние и широкое участие в многочисленных благотворительных затеях и городских проектах.

Имя Кэтрин Фэрчайлд, или Кэт, как ее называли друзья, не сходило с газетных страниц. Она была единственной внучкой престарелого Р. Дж. Фэрчайлда, который в ней души не чаял, и младшей из четверых детей Эдварда Фэрчайлда. Мать ее умерла, когда ей было десять лет, эта смерть до сих пор окутана завесой тайны — поговаривали о самоубийстве, замятом семьей.

Его раздражали женщины вроде Кэтрин. Такие ему встречались — избалованные, высокомерные, ограниченные, тщеславные эгоистки. Вот еще одна. Он взглянул на письмо, где говорилось что-то об аукционе холостяков для сбора средств на благотворительные цели.