Беда с этой Мэри   ::   Крисуэлл Милли

Обеспечив таким способом безопасность дочери, София продолжила, не дав ни себе, ни другим времени передохнуть:

— Знаешь, я подумала, что было бы славно, если бы ты нашла себе такую работу, где могла бы встречаться с мужчинами приличных профессий — докторами, юристами. Карл Андретти, например, прекрасный ортопед. Теперь, когда он овдовел, его можно считать хорошей добычей. А ведь ему должна понадобиться секретарша. Твое несчастье, Мэри, в том, что ты не метишь достаточно высоко.

У Мэри глаза чуть не вылезли из орбит, и она сделала отчаянное усилие, чтобы не хмыкнуть. Неужели было мало того, что мать толкнула Конни на брак с врачом-проктологом, доктором, любующимся чужими задами! О Господи! Нет, Эдди был, конечно, славным малым, но зарабатывал себе на жизнь тем, что заглядывал людям в анальные отверстия. А теперь София хотела заставить Мэри выйти замуж за человека, проводящего целый день за изучением грязных и вонючих ног!

«Я так не думаю!»

Одна лишь мысль о ногтях на ножищах какого-нибудь спортсмена чуть не заставила ее изрыгнуть съеденные вафли.

— Я польщена тем, что ты считаешь меня способной стать чьей-либо секретаршей, мама, — сказала Мэри, вложив в свои слова немалую долю сарказма и удивляясь, почему это пожелание не было высказано много лет назад. — Возможно, Бетти Фриден или Глория Стайнем были бы счастливы узнать о такой возможности.

София отпрянула от стола и покачала головой:

— Много ты знаешь! Эти женщины — лесбиянки. Они не интересуются мужчинами. И что дурного в том, чтобы стать секретаршей? Это вполне достойная и уважаемая работа. Вот я, например, познакомилась с твоим отцом на профсоюзном собрании электриков. И, слава Богу, мы женаты уже сорок три года.

Мэри пришла в голову неблагородная мысль о том, что ее отец заслуживает медали, но она проглотила ее прежде, чем успела озвучить.

— Я вовсе не хочу сказать, что эта работа недостойна меня или кого бы то ни было. Я просто думаю, что не гожусь в секретарши. Не знаю, как сложится моя дальнейшая жизнь, но знаю только, что в мои планы не входит печатание и подшивание бумаг.

Мэри была единственной ученицей в классе мисс Лафферти, которая не смогла запомнить расположения клавиш на пишущей машинке и все еще смотрела на пальцы, когда ей случалось печатать.

Несмотря на желание матери, Мэри не была способна стать секретаршей, да и вообще ей претила работа подобного рода. Все ее преподаватели говорили в один голос, что у нее нет необходимых данных для секретарской работы. И то, что она смогла справляться с бухгалтерией, чуть не вызвало у них апоплексического удара.

Мэри была счастлива, когда Луиджи Маркони рискнул нанять ее на работу. Она знала свои возможности и не хотела пытаться делать то, что было обречено на неудачу. Даже преуспев в бухгалтерском деле, она все еще не была убеждена, что достаточно сообразительна, чтобы пойти по этой стезе дальше.

Возможная неудача всегда маячила у нее на пути и лишала ее энергии.

— Все, кто ест в заведениях, где подают пиццу, — недотепы и неудачники, синие воротнички и ничтожества. Как ты можешь рассчитывать на встречу с достойным и славным мужчиной, если не хочешь прислушаться к моим словам? Проблема твоя, Мэри, заключается в том, что ты неразборчива. — София мотнула головой, чтобы придать особый вес своим словам. — Ты должна сделать над собой усилие и поработать мозгами.

Мэри слизнула сахар с пальцев и возразила:

— Па был электриком до того, как ушел на пенсию. И ты, мама, не можешь отрицать, что он как раз принадлежал к презираемым тобой синим воротничкам.

Проявив большее оживление, чем за все предшествующие недели, бабушка Флора внезапно распалилась гневом. Ее карие глаза заполыхали и изрыгнули огонь, а губы сжались в тонкую линию.

— Мой Фрэнк — просто святой! Он всегда был хорошим кормильцем для тебя, София Грациано. И не смей обзывать его ничтожеством и недотепой! — Она вскинула руку к подбородку, выразив традиционное для итальянцев неодобрение.