Безрассудная девственница   ::   Парнелл Андреа

Она радовалась жизнелюбию Глории и с грустью ждала то время, когда ей придется приучать ее вести себя так, как это требуется от взрослой пуританки.

Пусть еще погуляет. Глория была похожа на сорванца, вывалявшегося в грязи, и Моди-Лэр уже готова была отругать ее и напомнить, что в ее возрасте себя так не ведут, но прикусила язык, не желая смущать дочь. В Сили-Гроув жили скучно, и после смерти мужа пять лет назад Глория стала единственной радостью в жизни своей матери. Моди-Лэр хотела, чтобы ее дочь была счастлива, так зачем гневить Бога, давшего ей открытый и веселый нрав?

Подошел, сияя улыбкой, охотник. Мгновенно скинув с плеча котомку, он раскрыл ей объятия.

— Ну здравствуй, Куэйд Уилд, — она крепко обняла юношу, напомнившего ей ее любимого мужа. Не счесть, сколько раз она стояла тут, ожидая его с охоты. Слезы показались у нее на глазах, но она усилием воли заставила себя не заплакать. — Долго же тебя не было у нас, — сказала она, ласково улыбаясь Куэйду.

— Долго, — согласился Куэйд, не разнимая объятий и оглядывая дом Уорренов.

Ничего не изменилось, хотя прошло уже не менее трех лет. Крепкая постройка, и крыша на месте. Второй этаж немного выдается вперед. Тяжелые деревянные, обитые железом двери и ставни надежно защищают первый этаж от непрошенных гостей.

В саду порядок, кусты подстрижены и дорожка обрамлена алыми, желтыми и белыми ирисами на высоких зеленых стеблях.

От всего веет миром и покоем. Здесь человеку не надо постоянно оглядываться, ожидая нападения. Здесь можно сидеть у огня, курить трубку и жмуриться от удовольствия. Улыбка сошла с его лица. А он-то был уверен, что не нуждается в уютном доме, так его манили к себе приключения и опасности, будоражащие кровь. Он даже сам удивился, как ему вдруг отчаянно захотелось помыться горячей водой, лечь в мягкую постель, а перед этим посидеть перед огоньком с любимыми друзьями.

После приветствий и объятий Моди-Лэр вела себя с ним, как с собственным сыном, и ей было приятно, что годы не изменили ни ее, ни его чувств.

— Я уж думала, ты забыл к нам дорогу, — ласково попеняла она. — Что привело тебя сюда?

— Обещание и угрызения совести.

Он взял ее руки в свои большие мозолистые. На нежном лице матери еще сохранились следы былой красоты, которой она наградила свою дочь. Это была невысокого роста сорокасемилетняя женщина с сединой в черных волосах и поблекшими, когда-то ярко-голубыми, глазами.

Глория родилась поздно, когда Нобл и Моди-Лэр уже потеряли надежду. Куэйд знал об этом, потому что многие вечера провел у костра со своим старшим другом, нашедшим счастье в жене и дочери. Он и сам любил их от всего сердца, что было редкостью среди не очень чувствительных поселенцев.

Куэйд знал только еще одну семейную пару, похожую на Уорренов. Его родители до смерти искренне любили друг друга. Однако, оставшись один в двенадцать лет, Куэйд забыл вкус семейных радостей и пока еще не желал даже думать о них.

Дружба — совсем другое дело. Когда Нобл Уоррен наткнулся в лесу на убежавшего мальчишку, у него даже мысли не мелькнуло вернуть его хозяину. Он оказался настоящим другом и сразу поверил, что того насильно держат в услужении, а поверив, предложил Куэйду крышу над головой и место за столом.

Куйэд, правда, отказался, и Нобл с уважением отнесся к его желаниям. Он не стал читать ему нравоучений или пугать опасностями, поджидавшими юного охотника на каждом шагу, а научил, как выжить в лесу.

В ту первую зиму Нобл Уоррен очень ему помог.

«Это твоя жизнь, сынок, и ты сам решай, как ее прожить. Только она должна быть честной и интересной. Это единственное условие», Куйэд навсегда запомнил его слова.

Нобл обогрел его своей любовью и поделился знаниями, хотя был ему совсем чужой, и никогда ничего не просил взамен.