Безрассудная   ::   Хауэлл Ханна

– Могу я спросить, куда я и Мораг делись? – Александр опустился рядом с ней на колени и снял с нее туфли.

– Я предала тебя, Александр. Ты никогда не делал секрета из того, как ты относишься к женщинам, которые тебя предали. – Она хотела покинуть комнату прежде, чем он начнет кричать, но он был занят ее волосами. – Мне очень хотелось, чтобы ты изменил свое отношение к женщинам и понял, что не все они такие уж скверные, что есть женщины, которым можно доверять.

Александр внезапно остановился и посмотрел ей в лицо.

– Ты знаешь, сколько женщин было в моей жизни, Эйлис?

– Тысячи? – буркнула она, не понимая, почему он сейчас решил ей напомнить о своем распутстве.

– Да, тысячи. И только в твоем присутствии я часто смущаюсь и не знаю, что сказать.

– Смущаешься? Из-за меня?

– Да, из-за тебя. А порой я бываю совершенно озадачен.

Он мягко повалил ее на кровать и прижал рукой. Эйлис не могла взять в толк, можно ли назвать смущением его странное поведение. Он должен был отослать ее прочь, вышвырнуть из дома, однако вместо этого он принялся снимать с нее одежду.

– Я предала тебя, но ты ведешь себя так, словно ничего не случилось, – пробормотала она, но в этот момент Александр начал стягивать с нее нижнюю рубашку.

– Ты не предала меня.

– Я была у Малькольма.

– Ты не спала с ним.

– Я собиралась. Это была цена, которую он запросил. – Эйлис поежилась, когда Александр обнял ее.

– Ради жизни Морага. Ты думаешь, я буду осуждать тебя за то, что ты сделала для спасения нашего сына? Я не всегда одобряю твои мысли, но легко могу понять твои мотивы. Я знаю, чего именно ты боялась. Как я могу осуждать тебя, если сам отдал бы душу дьяволу всего за один день жизни моего ребенка?

Он подарил Эйлис такой проникновенный поцелуй, что она могла в ответ только прильнуть к нему и поцеловать. Эйлис почувствовала какую-то надежду, впервые после того, как согласилась на требования Малькольма. Потом она полностью потеряла способность думать, поскольку Александр начал медленно и умело ласкать ее. С каждым его поцелуем и каждым прикосновением, полными обожания, он возбуждал ее все больше. Эйлис чувствовала себя так, словно ей оказывали высшие почести. Когда Александр вошел в нее, она закричала от наслаждения и прильнула к Александру со всей силой, которую давал ей любовный пыл, и продолжила держать Александра, когда он излился в нее в ослепляющем освобождении. А потом задрожала и сама, не сдерживая стонов.

– Это значит, что я могу остаться с тобой? – наконец произнесла Эйлис и улыбнулась, когда он рассмеялся.

– Да, – ответил Александр. – Скажи мне, Эйлис, чего ты не могла дать Малькольму и что можешь дать мне?

– Любовь, – ответила она.

Застонав, Эйлис закрыла глаза, смущенная собственной откровенностью. Одним коротким словом она полностью выдала себя.

– Бедная Эйлис, ты не хотела говорить об этом? – Александр посмотрел на жену с улыбкой.

– Это не твое дело. – Эйлис вывела из себя ирония в его голосе, тем более что она не понимала ее причины.

– Не мое дело? Ты думаешь, мне безразлично, как моя жена ко мне относится?

– Не твое дело, если ты выманиваешь у нее это признание.

– А! – Он поцеловал ее в губы. – Не бойся, дорогая, от этого не будет никакого вреда.

– Никакого? Я лежу здесь обнаженная – душой и телом. А что ты предложил мне? Когда ты снимешь свою броню?

– Я был скрытным? – Он медленно отвел несколько прядей волос с ее лица, размышляя, знает ли она, насколько красива?

– Да, и то немногое, что ты соизволил мне сказать, отнюдь не обнадеживало.

– Что ж, упрек справедлив. Ах, Эйлис, я с самого начала знал, что ты отличаешься от остальных. Знал, даже несмотря на то, что предательства ожесточили мое сердце и испортили характер. Полагаю, именно поэтому я иногда был с тобой столь резок.