Безумная погоня   ::   Джеймс Элоиза

 — Если только замужество не изменило натуру леди Беатрикс, у него будет много работы.

Фелиция проводила взглядом темноволосую голову Фэрфакса-Лейси, медленно продвигавшегося к противоположному концу зала.

— Ну уж не знаю, какой надо быть дурой, чтобы от него бегать, — вздохнула она.

Беата уже начала уставать; туфли безобразно ей жали, а Пилвертон — спасибо невероятно быстрому вальсу — оставил на ее платье влажное пятно от руки.

Услышав голос мужа, она радостно обернулась и тут же воскликнула:

— Стивен! Что, скажи на милость, с тобой приключилось?

— Ничего существенного. — Он небрежно улыбнулся. — Надеюсь, ты готова ехать, дорогая? Здесь чертовски жарко!

— Ну уж нет! Сначала ты расскажешь мне, что натворил.

— Ну, устроил зрелище, — нехотя сообщил он. — Кулачный бой на публике. Не стоит удивляться, если моя репутация достопочтенного участника дебатов рухнет. — Он энергично потащил ее вон из бального зала. — Думаю, для нас настало время удалиться в деревню.

— Но мы не можем ехать в деревню. — Беата подозрительно уставилась на него. — Парламент еще с неделю будет продолжать работу. А все-таки с кем ты подрался? Только не говори, что вынужден был прибегнуть к кулакам, обсуждая акт об огораживании?

Стивен открыл дверь в библиотеку и, когда Беата вошла внутрь, прислонился к двери и улыбнулся.

— Произошло что-то в этом духе.

— Неужели! Трудно поверить, что солидные, респектабельные члены парламента способны опуститься до насилия. А теперь что ты делаешь, Стивен?

Он повернул ключ в замке.

— Больше я не солидный член парламента, потому что завтра утром подаю в отставку и не стану участвовать в перевыборах.

За его спиной раздался звук.

— Там кто-то хочет войти, — заметила Беата. В дверь снова громко постучали.

— Здесь Фэрфакс-Лейси, — прорычал Стивен. — Я целую свою жену. Ступайте и расскажите об этом леди Трандлбридж.

Мгновение стояла тишина, а затем они услышали звук быстро удаляющихся шагов. Потом комната снова погрузилась в безмолвие, если не считать невнятного шума бала, доносившегося с другого конца дома.

— Стивен Фэрфакс-Лейси!

— Тебе что-то не ясно? Я обыкновенный сумасшедший, влюбленный в свою жену. — Он обхватил ее лицо ладонями. — Поэтому я хочу овладеть тобой прямо здесь, на балу леди Трандлбридж, и этим раз и навсегда испортить свою репутацию.

Когда его рука легла ей на грудь, Беата уже от одного этого прикосновения ощутила жгучее удовольствие, пронзившее все ее тело. Стивен тут же перенес ее на кушетку, где, хватая ртом воздух, она задыхалась от страсти. Ее лицо покрыл пламенеющий румянец, и она, забыв обо всем на свете, почти утратила связь с реальностью.

— Дорогой, — томно произнесла Беата, убирая его руку, сумевшую каким-то образом забраться ей под платье и проделывавшую там возмутительные, недостойные джентльмена эскапады.

— Да?

Он был слишком увлечен. Вырез ее платья был столь удобным, что Стивен подивился, как мог когда-то считать такое декольте чрезмерно низким. Теперь он убедился, что оно идеально отвечает его потребностям. Беата попыталась его оттолкнуть.

— С кем именно ты подрался?

Стивен поднял голову и дразнящим взглядом посмотрел на нее. Его правый глаз опух и почти закрылся, но блеск желания присутствовал даже в нем.

— Да говори же!

— С Сандхерстом. Беата ахнула.

— Мы подрались из-за акта об огораживании, как ты верно догадалась. Я такой же, как все эти скандальные овцеводы, а ты — моя, и я тебя огораживаю.

— Но…

— Тише. — Он снова поцеловал ее. В глазах Беаты засверкали слезы.

— О, мой дорогой, — прошептала она, — я так люблю тебя!

— Надеюсь, теперь мы можем ехать домой? Мы и так провели в Лондоне месяц, нас повсюду принимали. Я даже забрел в парламент и послушал их ослиные дебаты.