Бумажная луна   ::   Райс Патриция

Он понял, что провел свои юные годы подобно пиявке, сосущей кровь беспомощных жертв.

Вот почему Питер и теперь не желал думать о прошлом. Не желал вспоминать о богатстве, оставленном в родительском доме, богатстве, по праву принадлежавшем старшему брату. Не желал думать о тех, чьи судьбы разбились из-за алчности его отца. Не желал думать о семье, которую бросил, своих братьях, которым выпало на долю по кусочкам собирать свои разрушенные жизни. Маллони был им не нужен.

Прожив двадцать пять лет во лжи, он должен был уйти, надеясь только так спасти свою душу.

Правда, порой Маллони казалось, что у него никогда и не было души. Найдутся люди, которые это подтвердят. Вместо того чтобы искать свою душу, он искал и нашел то, к чему стремился. Теперь он снова будет богат, но заработает это богатство своей головой и своим трудом. Цель, заветная цель, уже сверкала и переливалась на горизонте золотым блеском.

Конь неохотно перебирал копытами по дну ручья, засыпанному камнями. Маллони с нетерпением подумал о том, что через два дня доберется до маленького домика, который построил в то время, когда полагал, что дом — это именно то, что ему нужно. Он проводил там не слишком много времени, но Маллони нравилось, скитаясь по горам, где только небо служило ему крышей, думать об этой хибарке как о собственном доме. В прошлый раз он оставил там пылкую и послушную сеньориту. Она обещала ждать. А вот ждет ли? С тех пор, как он наслаждался ее прелестями, прошло шесть месяцев, и сейчас молодого здорового мужчину мучило желание.

Солнце закатилось, но и на следующий день мысли Маллони были заняты только этой женщиной. Такого тела он еще не знал: пышные груди, широкие бедра, осиная талия — как искусно она умела себя преподать! А какой у нее низкий и сладкий голос! В минуты близости она говорила этим голосом именно то, что ему хотелось слышать. Вот только он не в восторге от мексиканской кухни, но и к ней можно привыкнуть при определенных условиях — например, лежа в сладких объятиях своей сеньориты…

Раньше Маллони и не думал о том, чтобы осесть на одном месте, обзавестись семьей, потому что был далек от своей цели. Но сейчас, когда она, эта цель, замаячила совсем близко… Двадцать пять лет он провел в окружении семьи и был счастлив вырваться из ее оков. Но пять лет скитаний взяли свое.

Маллони понял, что ему не хватает уюта домашнего очага, прочной крыши над головой. В последние годы подсознательно мечталось о любящей жене и запахе свежеиспеченного хлеба, о теплой радушной встрече. И сейчас он с томительным упоением думал о том, что эта мечта вот-вот осуществится.

Прежняя изнеженная жизнь не принесла ему счастья, но и та жизнь, которую он вел сейчас, была не намного счастливее. Правда, теперь он был свободным человеком, но, оказывается, свобода сама по себе значила слишком мало. Быть может, когда-нибудь, когда Маллони станет владельцем горы и найдет золото, он попросит руки у своей сеньориты. Тогда они построят дом в долине. Да если захотят, они смогут построить целый город, черт возьми!

Как только гора перейдет в их владение, они с Таунсендом наймут рабочих копать золото. И тогда все, что Маллони придется делать, — это управлять делами в своем офисе и прикидывать, куда выгоднее вкладывать прибыль. А еще каждый вечер приходить домой, вкусно ужинать, спать в чистой постели. И, конечно, жена будет встречать с распростертыми объятиями. Что ж, такая жизнь, пожалуй, его устроит.

Да, Маллони признавал, что нуждался в женщине. Его мать была слабой и беспомощной, и большую часть своей взрослой жизни он провел, защищая и оберегая ее от грубого отца, но сейчас Питер скучал по ласковым словам матери, по их тихим беседам, по тем милым пустякам, которыми она скрашивала жизнь сына.