Черный Лев   ::   Деверо Джуд

С годами она становится слишком похожа на Уильяма! Заранее расстраивается по всякому пустяку и боится любого события! В конце концов, даже Черный Лев всего лишь человек!

Удовлетворенно кивнув, леди Мелита поправила на голове длинную полотняную вуаль, ниспадавшую ниже плеч: она гордилась своей все еще красивой шеей и поэтому не носила барбетт, завязывавшийся узлом на горле. В последний раз оглядев себя и удостоверившись, что все в порядке, хозяйка спустилась вниз приветствовать гостя.

Уильям, отец Лайонин, был очарован графом Мальвуазеном. Истории, ходившие об этом человеке, были явно преувеличены, с мужской точки зрения. Уильям украдкой поглядывал на правую руку Ранулфа, отмечая бугры мышц, туго обтянутые кольчугой. Ходили слухи, что Черный Лев мог на полном скаку разрубить надвое дубовый столб толщиной четыре дюйма. Уильям втайне надеялся убедить графа продемонстрировать столь невероятный подвиг. Поразительно, что кольчуга графа посеребрена!

Уильям с горьким юмором подумал, как сложно было снабдить каждого из его двенадцати рыцарей самой простой кольчугой. А этот щеголь словно собрался на турнир! Даже его люди были великолепно одеты – в доспехи, выкрашенные либо в зеленое, либо в черное: цвета Мальвуазенов.

– А вот и моя жена, леди Мелита. Познакомься: это Ранулф де Уорбрук, третий граф Мальвуазен.

Услышав тираду Уильяма, Ранулф с легким удивлением вскинул брови.

– Для меня наше знакомство – большая честь, миледи, и я надеюсь, что мой приезд без приглашения не доставит вам больших неудобств, – с поклоном заметил он.

Уильям вечно обвинял Мелиту в слишком поспешных суждениях, и потому она перестала откровенничать с ним, часто выжидая неделями или даже месяцами, пока он придет к тому же мнению, которое она составила за несколько секунд. И теперь острый ум сослужил ей неплохую службу: она мгновенно поняла, что за человек Ранулф де Уорбрук.

– Вы всегда желанный гость в этом доме, сэр. И оказали нам огромную честь… Мы рады вашему присутствию и сделаем все, чтобы здесь вам было хорошо.

Ее тон изменился на середине фразы, от официального до искреннего и теплого, ибо этот молодой человек понравился леди Мелите.

Ранулф даже растерялся от неожиданности. Обычно матери, имеющие дочерей на выданье, привечали графа за титул и деньги или просто побаивались, прознав о его репутации. Но в этой изящной миниатюрной женщине не чувствовалось ни алчности, ни страха.

– Прошу вас, сэр, садитесь у огня и расскажите о новостях. Здесь, в Лоренкорте, мы так редко принимаем гостей, – пригласила она, протягивая руку. Ранулф снова поклонился и повел ее к двум стульям, стоявшим у очага, в котором горел огонь.

– Но, насколько мне известно, в последнее время вас то и дело навещают молодые рыцари.

Женщина небрежно отмахнулась:

– Они мечтают посмотреть на Лайонин, узнать о приданом и пообедать за нашим столом. Приезжают, чтобы бахвалиться друг перед другом, выставляя напоказ свои достоинства. Ни у кого не хватает времени поговорить с пожилой женщиной, соскучившейся по новостям. Но вы, надеюсь, посидите со мной и все расскажете?

Уильям встал за спинкой стула, чувствуя, как подкашиваются ноги. Мелита, разумная и рассудительная женщина, взяла под руку самого свирепого рыцаря во всей Англии и повела в уголок, как старую сплетницу! И что там она плела насчет желания рыцарей взглянуть на Лайонин и узнать о приданом? Такие подробности вряд ли прилично открывать чужому человеку! Нет, нужно построже поговорить с ней!

– Опишите эту новинку, называемую пуговицей! – попросила Мелита.

– Это такое украшение на крошечной ножке, которое пришивают к одежде. Женщины делают прорезь на другой стороне сюрко или камизы и продевают сквозь нее пуговицу. Получается модная застежка.

– Значит, больше нам не придется пришивать рукава на туники.

Уильям опустился на скамью у огня.