Чужая вина   ::   Монк Карин

Хейдону хотелось поговорить с ним наедине и заставить его понять, какой великолепный шанс ему представился.

— А его вы можете взять с собой? — Джек кивнул в сторону Хейдона, который удивленно на него посмотрел.

— Я… Боюсь, что нет, — запинаясь, отозвалась Женевьева, ошарашенная неожиданным вопросом.

В ее темных глазах мелькнуло сожаление. Удивительно — ведь она знает, что он убийца, приговоренный к смерти. Едва ли это достойная рекомендация в глазах такой благовоспитанной девушки, как мисс Макфейл.

— Отлично, — заговорил Томпсон, довольный, что Женевьева и Джек пришли к согласию. — Давайте пройдем в мой кабинет и обсудим подробности этого договора. — И он снова пригладил бороду.

Хейдон догадался, что мисс Макфейл добилась освобождения Джека в обмен на определенную мзду начальнику тюрьмы. На ней не было никаких драгоценностей, а ее накидка из дешевой ткани была довольно поношенной. Сколько бы она ни собиралась заплатить за сомнительную привилегию взять под свою ответственность полуголодного, лживого и вороватого подростка, было ясно, что лишних денег у нее нет. Мысль о том, что Джек просто воспользуется ее добрыми намерениями и сбежит, вызывала в нем жалость к ним обоим.

Томпсон уже направился к двери, явно стремясь поскорее завершить сделку.

Но мисс Макфейл колебалась.

— Я пришлю горничную, как только смогу, — сказала она Хейдону. — Вы бы хотели чего-то особенного?

— Не спускайте глаз с этого паренька, пока твердо не убедитесь, что он останется у вас, иначе он сбежит еще до утра.

Ее темные глаза удивленно расширились. Очевидно, она ожидала, что Хейдон попросит что-нибудь вроде виски или какое-нибудь блюдо.

— И еще…

Женевьева терпеливо ожидала продолжения.

— Я бы хотел, чтобы вы верили в мою невиновность. Тюремщик с презрением фыркнул.

— Все убийцы хотят, чтобы их считали невинными младенцами — особенно когда им собираются накинуть петлю на шею.

— Какая вам разница, что я думаю? — спросила Женевьева, не обращая внимания на ухмылку тюремщика.

Хейдон не сводил с нее глаз.

— Не знаю, но это для меня важно. Девушка задумалась.

— К сожалению, мне ничего не известно о вашем деле, сэр. Как я могу судить? — В ее голосе слышались нотки сожаления, словно ей хотелось ответить, что она ему верит.

Хейдон кивнул, внезапно ощутив смертельную усталость.

— Конечно. — Он закрыл глаза.

— Пойдемте, мисс Макфейл, — поторопил Томпсон, с нетерпением ожидавший у двери. — Давайте покончим с делом этого парня.

— Я попрошу горничную приготовить для вас что-нибудь повкуснее, — сказала Женевьева Хейдону, надеясь, что это его утешит.

— Я не голоден.

— Тогда она хотя бы устроит вас поудобнее.

— Отлично. Благодарю вас.

Хейдон чувствовал ее неуверенность, казалось, она хотела сказать ему что-то еще.

Помедлив секунду, Женевьева все-таки вышла из камеры, оставив его проводить последние часы в холодном сумраке.

— Условия соглашения те же самые, я только включил некоторые подробности приговора, — сказал Томпсон, кладя на стол перед Женевьевой лист бумаги. — Уверен, что у вас не возникнет возражений.

Было очевидно, что ему не терпится покончить с формальностями и получить деньги.

— Я в этом не сомневаюсь, — отозвалась Женевьева. — Но я бы подала плохой пример, подписав договор не читая. Прежде чем поставить подпись под документом, всегда следует внимательно прочитать его, — сказала она Джеку и углубилась в чтение.

— Ну, парень, похоже, у тебя сегодня удачный день? — осведомился Томпсон, пытаясь заполнить возникшую паузу.

Джек промолчал.

Женевьева посмотрела на него. Джек не сводил глаз с открытой двери в коридор, где тюремщик Симс ставил грязные миски из-под овсянки на тяжелый деревянный поднос. «Должно быть, строит планы мести, — подумала она.