Дьявол в Лиге избранных   ::   Ли Линда Фрэнсис

Он прошел за мной на кухню, и если ему это и показалось странным, он ничего не сказал. Я была весьма горда собой, когда поставила кипятить чайник, а Сойер тем временем рассказывал мне о путешествиях, музеях, о том, как потерял себя ради искусства.

Я бы тоже могла рассказать ему о том, как можно потерять себя ради того, чтобы избавиться от воспоминаний, но не стала – не потому, что от старых привычек трудно избавиться, – просто я не доверяла себе. Когда речь заходила обо мне и Сойере Джексоне, я, кажется, никогда не поступала как надо.

Я заварила чай, положила сахар. Когда я обернулась, на его лице было написано любопытство.

– Фреди, что происходит?

Вот так вот просто, как в кино. Я почувствовала легкую дрожь, что было очень плохим знаком. Сойер не отступал:

– Если бы ты хоть что-то сказала, я не повел бы себя, как осел. – Его улыбка снова заиграла на губах, и он подошел ближе. Охватившее меня волнение стало еще сильнее. – Позволь мне загладить вину.

– Ну что ты, Сойер, ты ни в чем не виноват. – Я хлопнула его по плечу, но почему-то моя рука задержалась у него на рукаве. Вероятно, поэтому он привлек меня к себе.

Я позволила ему отнести меня наверх. Все это было так похоже на Ретта Батлера, и это был самый романтичный момент в моей жизни.

Когда все закончилось, много часов спустя, я оставила его мирно спящим на сбившихся простынях.

Одевшись, я спустилась вниз. В дверь позвонили:

– Фреди! Все готово! Поздравляю!

Женщина вошла и вручила мне документы. Я просмотрела стопку.

– О-о! – произнесла она.

Я подняла голову и увидела, что она смотрит на лестницу:

– Кто это?

Сойер стоял наверху лестницы. Увидев его, темноволосого, в небрежно накинутой рубашке и джинсах, низко сидящих на бедрах, я вдруг усомнилась в своих планах, которые так тщательно выстраивала.

Когда я не ответила, у женщины хватило такта сказать, что ей пора и что она обсудит со мной условия выезда позже.

Сойер спустился ко мне:

– Ты продала дом?

– Да.

Он изучал меня секунду, а потом кивнул:

– У меня есть предложение.

– Предложение?

– Переезжай ко мне и оставайся, сколько захочешь. Мы начнем все сначала и не будем никуда торопиться.

Его предложение было более чем заманчивым. Он был прекрасным любовником, остроумным человеком и даже умел готовить. Разумеется, я избавилась от своих предрассудков и идиотской привычки подписывать все не глядя и могла продолжать вести в Уиллоу-Крике почти ту же жизнь, к которой привыкла. Но была еще досадная необходимость доказать себе, что я действительно сильная, что я не боюсь. Кроме того, как я могла объяснить ему или еще кому-нибудь то нарастающее приятное волнение, которое я чувствовала от перспективы выйти за пределы моего мирка и доказать, что мне не нужно, чтобы все было легко и удобно, что я могу преуспеть и в большом мире.

Могу только сказать, что переезд в другое место меня манил. Может быть, не все сложится гладко в моей новой жизни, но попробовать я должна.

– Думаю, я могу полюбить тебя, а быть может, я уже влюблена, – сказала я ему. – Но пора мне самой о себе позаботиться.

– Фреди...

– Если я останусь с тобой, это будет чудесно, замечательно... но легко. Пора выяснить, из какого теста я сделана, а для этого мне надо уехать из Уиллоу-Крика.

В момент моего отъезда он был со мной. Я перешла в недействительные члены Лиги и распродала или пожертвовала все, что осталось от обстановки дома. Сойер стоял у подъезда с моими родителями, Пилар и Граутами.

Когда происходящее наконец дошло до забитого архитектурными проектами и строительством сознания моего отца, он заявил, что недоволен моим отъездом. Но, несмотря на угрозы не прийти меня проводить, он появился, крепко обнял меня и сказал:

– Я всегда знал, что тебе и целого мира мало.