Плач по любимому негодяю   ::   Браун Картер

 — Изумительный перстенек.

Я заволновалась:

— Кто же эта счастливица? Удовлетворите мое девичье любопытство.

— Счастливица? А... — Блисс все понял и невесело рассмеялся. — Нет, милая, кольцо не предназначено для подарка женщине. Это особый перстень... Его носил Шеп Морроу.

— Шеп Морроу? Тот Морроу, которого играет Ли Беннинг? Разве Морроу — реальное лицо? Разве его не придумали сценаристы?

— Морроу действительно жил, — сказал Блисс. — Люди плохо знают историю, но теперь, после «Меткого стрелка», имя Морроу стало таким же известным, как имя Уайта Эрпа...

— Перстень настоящий? Морроу, кажется, выиграл его в покер.

— Я проверил — подделка исключена.

— И вы хотите, чтобы Ли Беннинг носил в фильме подлинный перстень Морроу. Это гениально!

— Беннинг играет блестяще, он настоящий артист, — задумчиво произнес Блисс. — Но камень на его пальце будет ярче исполнителя. Он затмит его.

Блисс замолчал и уставился в карту-схему, оставленную Фенелком. Он о чем-то напряженно размышлял. Я понимаю: для трижды женатого мужчины, вынужденного содержать трех жен, даже тех, кого он давно оставил, есть о чем подумать, прежде чем решиться проделать в бюджете огромную дыру.

— Знаете, мистер Блисс, а я бы не стала слепо верить Дру Фенелку, — набравшись наглости, сказала я. — Он человек не от мира сего. Болтает сущий вздор и требует, чтобы мы, люди здравомыслящие, подчинялись его теориям.

Я попала в яблочко! Люсьен Блисс встрепенулся, морщинки на его лице разгладились, глаза зажглись. Блисс принял наконец решение и стал таким же, как раньше.

— Мэвис, какого черта вы здесь делаете? Идите к своей подопечной, — он отдал приказание четким и твердым голосом.

— Я уйду, но нельзя ли мне хотя бы одним глазом взглянуть на бриллиант Шепа Морроу? — спросила я.

— Нет! — крикнул Блисс. Шея его напряглась, а ноздри затрепетали. — Марш отсюда!



Глава 2

Съемка началась по графику. Затем последовал короткий перерыв на обед. После ланча я пошла в вагончик Эмбер Лейси — якобы помочь ей переодеться, а на самом деле — следить за красоткой. Я должна была упредить проникновение в вагончик Ли Беннинга. Эмбер кисло взглянула на меня и сказала, что уже начинает привыкать к тому, что я сую нос в ее дела. Вместе мы стали рассматривать одеяние, которое принесла костюмерша.

«Телевидение — увлекательнейшая штука, — сказал как-то Блисс. — Им заболеваешь раз и навсегда». Я запомнила это высказывание. Я вообще многое просекаю и не устаю совершенствовать свои мозги. Это единственное, что остается делать, потому что тело мое само по себе совершенно. Не сочтите меня нескромной: просто у Мэвис Зейдлиц нет еще собственного биографа и все приходится делать самой, даже отпускать комплименты, впрочем, вполне заслуженные.

На чем же я остановилась? Ага, Эмбер принесли платье для съемки.

Про Дикий Запад даже младенцы знают уже все: что там были ранчо и лошади, бандиты и шерифы — револьверов у каждого не счесть, салуны и салунные дивы — одна красивее другой, и все в платьях, усыпанных блестками... Упаси бог нарушить эти традиции и внести что-то новенькое и непривычное зрительскому глазу. Лучше не искушать судьбу. Так наверняка считает и Блисс, иначе почему платье для Эмбер Лейси так густо усыпано блестками!

Дневную съемку Блисс производил на натуре. Никакой фальши, никаких картонных декораций, хотя бы их создал сам Том Микс. Все подлинное — как камень на пальце Морроу-Беннинга.

В той сцене, которую снимали днем, Эмбер Лейси играла девушку из трактира. Ее похищает бандит и запирает в заброшенном домишке. Девушке удается выбраться из лачуги, она куда-то бежит через кактусы, бандит гонится за ней, настигает и притаскивает обратно в лачугу.