Девушка хочет повеселиться   ::   Мартелла Морин

Обнаружив, что она беременна от случайного любовника, Клара пришла в ужас. И решила, что мир рушится ей на голову.

Конечно, принятое ею решение было эгоистичным, но она всю жизнь считала себя пупом земли… Я чувствовала, что она расплачивалась за него всю оставшуюся жизнь. Женщина изо льда, которую я знала, ничем не напоминала смеющуюся девушку с той фотографии, что мне показывал Джерри. В конце концов, кто я такая, чтобы судить ее? Однажды я сама избавилась от нежелательной беременности… Я перестала ненавидеть ее. Тогда в библиотеке я сказала ей правду. Она оказала мне большую услугу, отдав меня супругам Макхью.

— Энни… — Пенелопа спустилась в сад, держа в руке высокий бокал с шампанским. — Твой бокал. Ты не допила.

Мы брели по лужайке. Повсюду было рассыпано конфетти; шары отчаянно старались провисеть в воздухе еще немного. И все вокруг благоухало розами.

— Ты не будешь возражать, если я возьму немного цветов? — спросила я.

— Энни, в этом доме ты можешь брать все, что захочешь. — Пенелопа снова впадала в сентиментальность.

Дневник расстроил ее сильнее, чем меня. Мне было жаль миссис Бичем, которая сама построила себе тюрьму и не посмела вырваться из нее. Этой женщине пришлось жить в четырех стенах и притворяться, будто она лучше самого господа бога.

— Энни, мы у тебя в долгу.

— Пенелопа, ты была ребенком и не можешь отвечать за то, что сделали взрослые люди тридцать лет назад.

— Но они избавились от тебя, как от старой мебели. Бросили новорожденного младенца. Не могу смириться с тем, что мой отец оказался способным на такой ужасный поступок. Он всегда был несгибаемым моралистом.

«Может быть, именно в этом и дело», — подумала я.

Она шмыгнула носом.

— Энни, если хочешь, можешь взять все цветы. И больше не смей исчезать, ладно? Какие бы ошибки ни совершали наши уважаемые родители, факт остается фактом. Мы родня.

— Попробуй сказать это Франческе, — съязвила я. Она засмеялась. Впервые за все утро.

— Франческа? Ну, она сама себе указ.

У подножия Дублинской горы есть маленькое кладбище. Оно расположено в предместье Таллах и называется Бохарнабреена. Отсюда не так уж далеко до мест, в которых я выросла. Я не была здесь с самых похорон.

Надпись на памятнике была очень простой и гласила: «Фрэнсис и Бернадетта Макхью. Любимым родителям».

Я раскладывала цветы на могиле, пока та не запестрела всеми цветами радуги.

— Простите, что так долго не навещала вас. После похорон мне было слишком тяжело. Но я больше не сержусь, только благодарю. Спасибо за то, что вы так меня любили. Спасибо за то, что были моими родителями… — Я трубно высморкалась.

Я шла по узкой боковой аллее, ничего не замечая вокруг, и едва не столкнулась с высоким мужчиной, торопившимся мне навстречу.

— Джерри? Как ты меня нашел?

— Мне позвонила Пенелопа. Она догадалась, куда ты могла отправиться из ее сада, и встревожилась. Рассказала мне про дневник. Как ты себя чувствуешь?

Я улыбнулась.

— Лучше не бывает.

— Это моя вина, Энни. Я должен был довести дело до конца.

— Не говори глупостей! Это было выше человеческих сил. Никто ничего не узнал бы, если бы не старый дневник. Искусство сыщика было здесь ни при чем. Требовалась удача. — Я радостно улыбнулась и сунула мокрый платок в карман.

— Значит, ты успокоилась? Больше не чувствуешь себя никому не нужной?

— Никому не нужной? У меня были лучшие родители в мире.

— И ты ни капли не жалеешь о миссис Бичем?

— Ну, я не отношусь к числу ее поклонниц и не стала бы выдвигать кандидатуру миссис Бичем на титул «Матери года». Но она была достаточно наказана. Просто люди не видели этого из-за ее богатства. Кроме того, если бы она не бросила меня, мы с тобой никогда не встретились бы. Тебе это и в голову не приходило, верно?

— О боже… Я вижу, у тебя прекрасное настроение.