Дюймовочка крупного калибра   ::   Ларина Арина

Хотя бабушка давно намекала на смену имиджа, презрительно именуя Симину обувь чоботами и галошами. Именно она, а не внучка бдительно следила за новинками моды и внимательнейшим образом наблюдала за показами сезонных коллекций по ТВ, не забывая, впрочем, критиковать тщедушность моделей:

– На женщине должно быть мясо. Во всех местах. Если мяса нет – это не баба, а полуфабрикат, не годный к употреблению.

Серафима, сколько себя помнила, всегда жила с бабушкой, даже когда были живы родители. Анфиса Макаровна водила ее в сад, потом в школу, потом пристраивала в институт, от обучения в котором остался диплом и ясное осознание того, что по специальности химика-технолога Сима работать не будет никогда. Анфиса Макаровна не возражала. Она вообще редко возражала, уважая мнение внучки и ее свободу. Никакого консерватизма или авторитарности в их семье отродясь не было. Наоборот, бабуля была настолько шебутной и жизнерадостной, что Серафима на ее фоне казалась выпускницей института благородных девиц. Сдобная, приземистая, похожая на колобка Анфиса Макаровна катилась по жизни легко и беззаботно. Конечно, легкой ее судьбу назвать было никак нельзя, а вот реакция на все передряги у бабули была поверхностной.

– Никогда не зацикливайся на проблеме. Проблема – это яма, трясина. Чем дольше топчешься, тем глубже засасывает. Учись перешагивать и уходить, не оглядываясь. Обидели – пожалей обидчика, ему судьба все вернет по заслугам. Потеряла кого – иди дальше, еще найдешь. Ошиблась, виновата – исправь сразу, нельзя исправить – уходи, всегда дается возможность искупить вину позже! – Анфиса Макаровна была женщиной мудрой и мудростью этой с удовольствием делилась с внучкой.

Серафима бабушку понимала далеко не всегда, но любила и прощала, как можно любить и прощать единственного близкого человека на земле.

Именно бабушка подарила ей первую косметику, посоветовала проколоть уши и даже подарила на восемнадцатилетие пачку презервативов. С подарком бабуля припозднилась, но Симе стало легче: демонстрация лояльности Анфисы Макаровны по отношению к ее личной жизни и неминуемым ошибкам удалась.

Бабушка вела столь активный образ жизни, что Серафиме иногда становилось стыдно за то, что она так бездарно транжирит свою молодость. Анфиса Макаровна то посещала какие-то кружки и сборища, тяготевшие к мистике, то затевала немыслимые аферы со сватовством окружающих дам, включая и засидевшуюся в девках внучку, то бросалась в пучину бизнеса, то боролась за справедливость путем участия в пикетах у мэрии, то вдруг увлекалась темой спорта. Сама бабуля вследствие чрезмерной тучности спортом не занималась, зато была азартной болельщицей. Когда однажды Анфиса Макаровна явилась домой за полночь в трехрогой шапочке цветов местного футбольного клуба да еще с таким же флагом, Сима вдруг поняла, что завидует. Она не умела радоваться жизни, хотя и пыталась.

– Просто в твоей жизни еще не случилось ничего такого, что могло бы сделать тебя счастливой, – сказала тогда бабуля. – У тебя все еще впереди, как я тебе завидую. Однажды ты поймешь, что такое праздник. Лучше, когда праздника ждешь, чем когда он уже миновал и надо убирать конфетти, мыть посуду и тешить себя воспоминаниями.

Серафима тогда пробурчала нечто неопределенное, мол, запросто можно и разминуться с ожидаемым торжеством, на что бабушка резонно возразила, что нечего сидеть и ждать. Надо действовать. Это все была теория, а на практике действовать не получалось. Да и не хотелось. Сима не ждала принца с белым замком на берегу моря и не надеялась на сказку. Сказки имеют обыкновение заканчиваться, принцы превращаются в стареющих обрюзгших королей, а замки ветшают.