Дорогой притворщик   ::   Берд Николь

– Раз уж все в свете думают, что мы уже помолвлены, это будет самое разумное решение, как ты думаешь?

– К черту «разумное»! – вскипел он. – Я люблю тебя, Психея! Я не могу без тебя жить. Я пытался, но…

Она протянула ему губы, и он поцеловал ее с таким жаром, с такой страстью, что оба чуть не задохнулись. Когда наконец Гейбриел оторвался от ее губ, он вспомнил еще об одной проблеме.

– Психея, в свете все считают меня маркизом Таррингтоном. Что мы скажем теперь?

Ей было так уютно в его объятиях, что она чувствовала себя там на своем месте.

– О, я уже объяснила Салли, строго по секрету, что ты принял этот титул, чтобы скрыться от убийц, преследовавших тебя.

– Что означает?

– Это означает, что весь Лондон уже знает нашу историю и находит ее ужасно романтичной, рассмеялась Психея.

Гейбриел снова поцеловал ее.

– Я не думаю, что вместе с досками, красками и обоями ты привезла еще и особое разрешение на брак?

– А ты так торопишься жениться? – Ее глаза весело блеснули.

– Я жду не дождусь брачной ночи, – объяснил Гейбриел, целуя ее в висок, а затем в мочку уха.

Приятная дрожь пробежала по телу Психеи.

– Боюсь, не получится. Цирцея строго-настрого запретила нам жениться до возвращения в Лондон. Она хочет быть подружкой невесты. Когда я уезжала, она советовалась с портнихой, как сшить такое платье, чтобы ее грудь казалась побольше.

Теперь рассмеялся Гейбриел.

– Вы все так уверены. Почему ты не сомневалась в том, что я вернусь? Неужели было заметно, как я колебался?

Психея ответила не сразу.

– В библиотеке я нашла собрание трудов… по современным методам ведения сельского хозяйства.

Гейбриел надеялся, что не покраснел.

– М-м, я просто хотел стать хорошим землевладельцем, – попытался объяснить он.

Психея доверчиво посмотрела на него.

– Это дало мне надежду на то, что ты хочешь наконец остепениться, пустить корни, надежду на то, что одной женщины тебе будет достаточно, чтобы быть счастливым.

– О, моя дорогая, – возразил он, – с того дня, когда я впервые увидел тебя, для меня не существовало никого, кто мог бы пробудить во мне желания.

– Даже когда я буду старая и в морщинах?

– Я буду любить и целовать каждую твою морщинку, – пообещал Гейбриел.

– А когда я буду ждать ребенка и растолстею? На мгновение он замер, потрясенный ее словами.

– Я буду считать себя счастливейшим из людей. Кроме того, знаешь ли, я тоже состарюсь. Превращусь в старого огрубевшего помещика, которого заботит здоровье коров или огорчает отсутствие дождей. Станешь ли ты обвинять меня в этом, дорогая моя мисс Хилл?

– Никогда. – Она дотронулась до его щеки, зная, что с годами черты его лица станут еще благороднее и не утратят своей красоты. Она приложила ладонь к его губам, и он поцеловал ее пальцы. – Боюсь, нам действительно необходимо пожениться, лорд Гейбриел Синклер. У нас нет другого выхода.

Неожиданная мысль мелькнула у него, и он вопросительно посмотрел на Психею.

Она с неудовольствием заметила, что краснеет.

– Нет, нет, не… я только хотела сказать, что это единственный способ заставить тебя прекратить называть меня «моя дорогая мисс Хилл», что ты постоянно делаешь. Я должна изменить свое имя. После нашей свадьбы я стану леди Гейбриел Синклер.

– Я буду только счастлив, – согласился Гейбриел. – Хотя я мог бы называть тебя «моя червонная дама» в память о том, как ты выиграла, вытащив эту карту.

Неожиданно ее глаза насмешливо блеснули.

– О, в таком случае я была бы «твоей бубновой тройкой».

Сначала Гейбриел не понял, но затем широкая улыбка озарила его обветренное, но довольное лицо.

– Так ты хочешь признаться, что моя благовоспитанная, порядочная мисс Хилл… – Он остановился, встретив ее укоризненный взгляд.