Двойной шантаж   ::   Гурк Лаура Ли

— Мы все рискуем жизнью, если уж на то пошло, — возразил Итан. — Но Гейдж еще никого не арестовал! Он справедлив, хотя Сэмюэл и рисует его черной краской в наших газетах.

— У этой проблемы, господа, есть еще одна сторона, — вмешался Джозеф. — Вы рискуете не только жизнью, Итан. Как Хардинг, вы вхожи ко многим из друзей губернатора. Если Гейдж обнаружит, что Итан Хардинг и Джон Смит одно и то же лицо, мы потеряем ценнейший источник информации.

— Губернатор никогда не выдвинет против меня обвинения в подстрекательстве лишь на основании сообщения своего информатора, — ответил Итан. — Как я уже сказал, он справедлив и чтит закон. Прибавьте к этому мое положение в обществе и связи — Гейдж ни за что не решится меня арестовать без неоспоримых улик.

Эндрю обошел вокруг стола и положил руку Итану на плечо.

— Не забывай, улики можно сфабриковать, — сказал он. — Мне страшно при мысли, что ты можешь окончить свои дни на виселице, дружище. Будь начеку!

— Эндрю абсолютно прав, — поддержал его Джозеф. — Осторожность и еще раз осторожность.

— Я всегда начеку, — улыбнулся Итан, но глаза его помрачнели.



2

Если бы строгие дамы-благотворительницы из лондонского приюта для детей-сирот и падших девиц могли предвидеть, что Кэти Армстронг, повзрослев, превратится в искусную воровку с особым талантом к карманным кражам и к тому же бессовестную лгунью, они бы еще усерднее молились о спасении ее души и еще чаще пороли бы эту девочку ивовыми розгами. А если бы вдобавок они узнали, что она никогда не будет раскаиваться в своих преступлениях, то посчитали бы Кэти окончательно потерянной для бога, отослали бы ее прямиком в работный дом и больше бы о ней не вспоминали. Тогда судьба Кэти сложилась бы еще плачевней, но, к счастью, приютские дамы не обладали такой прозорливостью, и теперь их бывшая воспитанница, дожевывая последний из украденных на рынке пирожков, брела по Бостону в поисках самого дешевого пристанища, на которое хватило бы денег из кошелька доверчивого лейтенанта. Мысль о том, что воровать и обманывать грешно, даже не приходила ей в голову.

Она думала лишь о том, что ей до зарезу нужна крыша над головой — еще одной зимней ночи на улице ей просто не вынести. Но за ночлег нужно платить… Горсть серебра, которую она стянула из шкатулки Джеймса Уил-лоуби, истрачена на дорогу сюда из Виргинии, а ночи в Бостоне, хотя до начала марта оставались считанные дни, были очень холодными, и Кэти едва не замерзла насмерть, оставшись накануне без пристанища. Она на чем свет стоит кляла себя за то, что, убегая от Уиллоуби, направилась на север, а не на юг, но сделанного не воротишь, и девушке оставалось только смириться с судьбой и постараться выжить, несмотря на холод и безденежье.

Воспоминание о бывшем хозяине заставило ее содрогнуться. Кэти довелось увидеть немало страшного за свою коротенькую жизнь, но то, что Уиллоуби сделал с несчастной посудомойкой Пэтси Уэллс, превосходило все ужасы, с которыми Кэти приходилось сталкиваться, и даже те, которые могло нарисовать ее богатое воображение. Бедняжка Пэтси умерла, и Кэти ни на минуту не сомневалась, что ее саму ждала бы та же печальная участь, не сбеги она из Вирджинии. Если ее поймают и отправят назад к Уиллоуби, он убьет ее прежде, чем ей снова удастся удрать. Девушка решительно сжала губы: она пойдет на все, что угодно, только бы не возвращаться к этому зверю.

Вздохнув, Кэти постаралась выбросить из головы ужасные воспоминания. В конце концов, сейчас ей надо было думать не о мерзавце хозяине, от которого, она, слава богу, избавилась, а о том, как не подохнуть с голоду, не замерзнуть насмерть, ночуя под открытым небом, и не попасть в лапы полиции.