Ее выбор   ::   Уокер Ирма

Почему же она так боится увидеть ее, утешить?

Морин покачала головой, как будто это помогло бы ей избавиться от опасений, и тихонько постучала в дверь спальни.

– Шелли… можно войти? – неуверенно спросила она.

Всхлипывания стихли, но ответа так и не последовало.

– Если ты хочешь побыть одна, я приду позже, – стыдясь собственного облегчения, быстро добавила Морин. – Я только хотела сказать, что я рядом. Если понадоблюсь…

Дверь так резко распахнулась, что Морин непроизвольно сделала шаг назад. Лицо Шелли опухло от слез; на щеке краснела яркая полоска – по-видимому, от подушки – а в глазах сверкал такой безумный огонь, что Морин на миг даже испугалась. Но страх тут же исчез, унесенный новой волной сочувствия. Морин протянула руки, чтобы обнять Шелли, но девушка, отшатнувшись, обожгла мачеху полным ярости взглядом.

– Не прикасайся ко мне! Ты убила папу, и я тебе никогда этого не прощу. Никогда! Думаешь, мне не хватает ума, чтобы понять, почему он умер?! Да миссис Уильямсон эту грязь уже по всей округе разнесла! Вы занимались любовью, когда… когда это случилось. Ты, ты во всем виновата! Он не должен был на тебе жениться. Лично я вообще не понимаю, с какой стати ему было все это узаконивать, – злобно кривя рот, выпалила она. – Ты ж с ним и так спала, задолго до свадьбы!

– Как ты можешь такое говорить? Ты же знаешь, что это неправда!

– Я знаю, что мамочка умирала в больнице, а ты уже за ним бегала. Подлизывалась ко мне, заигрывала, а у самой только и было мыслей, что окрутить папочку. Ты нам была не нужна! Лучше бы ты умерла. Если б папочка не женился на женщине, которая ему в дочери годилась, он был бы сейчас жив!

Злые, хлесткие слова набатом звучали в ушах Морин. Она хотела достойно ответить, но не сумела выдавить ни звука. И прежде чем к ней вернулся голос, дверь у нее перед лицом с треском захлопнулась и она услышала скрип ключа в замке.

Гнев, смешанный с жесточайшей обидой, лавиной обрушился на нее. Первым порывом Морин было затарабанить в дверь и до изнеможения кричать, что во всех этих диких обвинениях нет ни слова правды. До свадьбы она не была близка с Ллойдом. Поначалу между ними возникла лишь дружба. Морин испытывала нечто похожее на благоговейный трепет перед этим человеком, гораздо старше ее, который почему-то обращался с ней как с ровесницей, который поднимал ее в собственных глазах и за маленькой дочкой которого она присматривала, пока он навещал тяжело больную жену.

Она и в самом деле очень жалела его. Даже – что правда, то правда – пыталась оказывать ему маленькие знаки внимания, как, например, торт ко дню рождения, о котором не позаботилась его экономка.

Но для маленькой Шелли, такой одинокой и потерянной без матери, Морин делала куда больше. И у нее не было тайных корыстных мотивов, когда она водила девочку на прогулку в Тампа-Бэй или кормила ее сандвичами в перерывах между занятиями в колледже Бэй-Сити. Когда она забирала малышку на экскурсию в Плант-Сити – полакомиться земляникой, когда проводила с ней целый день в Дисней-парке – довольно дорогое удовольствие для Морин, когда загорала с ней на пляже… она делала это не для того, чтобы привлечь внимание отца Шелли, а просто потому, что, сама будучи единственным и одиноким ребенком, почувствовала в девочке родственную душу и искренне привязалась к ней.

Их отношения с Ллойдом изменились через много месяцев после того, как он овдовел. Поначалу они всегда были втроем. Потом Ллойд пригласил ее на первое настоящее свидание. И постепенно, сама не заметив как, она полюбила его.

Они подождали до ее совершеннолетия и лишь после ее двадцать первого дня рождения сыграли скромную свадьбу. Более того, первую брачную ночь Морин встретила девственницей. Это не было ее решением.