Его выбор   ::   Уорнер Элла

Отсюда и твердое решение: не поеду! Пришлось притвориться больной!

– Не могу понять, зачем было притворяться? Ведь могла просто сказать, что не хочешь…

– Ох, ну пожалуйста, не перебивай, выслушай меня!

Его губы дрогнули.

– А поскольку я сказалась больной, Гордон посчитал невозможным оставлять со мной Рона. Сказал, чтобы я поправлялась, отдыхала и не беспокоилась о сыне. Мол, Рон может заразиться. Для мальчика – так сказал муж – даже хорошо побыть некоторое время с отцом и дядей Джефом. Мол, будущему мужчине нужно мужское общество. Что я могла ответить? Не признаваться же, что ты – причина всех моих проблем? Ложь вынудила сделать следующий шаг– я разрешила Рону уехать… и осталась дома.

– По-моему, ты приняла тогда вполне разумное решение. Стоит ли себя корить за это, если все последующие события абсолютно вне связи с твоим мнимым недомоганием.

– Как ты, однако, мягко излагаешь… мнимое недомогание… Это была ложь! Откровенная, явная ложь! Неужели не понимаешь? Мы все внесли свою лепту в то, что произошло. Естественно, никто не предвидел, как дело обернется, но тем не менее каждый внес свою долю лжи, и, значит, говорить, что ты один виновен в гибели Рона, – неправильно и несправедливо.

Он напряженно смотрел ей в глаза, все еще не веря услышанному.

– После всего, что я тебе рассказал… ты не винишь меня, Катрин? – тихо спросил он.

– Теперь ответь мне на такой вопрос: это ты положил мяч в сумку Рона?

– Я долго искал мяч. Любимая игрушка Рона. И вот все, что осталось от этих игр… А я… я ничего не мог сделать. Ничем не мог помочь. Почему-то мне показалось ужасно важным найти мяч. Это была последняя вещь, которую мальчик держал в руках… – На глаза Джефа навернулись слезы. – Прости… Хотелось, как лучше… Просто не знал, как утешить тебя. Все, что я мог… это найти мяч… и сочинить историю… чтобы отвести от тебя еще один удар.

– Сейчас я ценю это, дорогой… А раньше…

– На похоронах Сара плакала не потому, что потеряла Гордона. Как и я, Сара была потрясена случившимся. Не хотела даже подходить ко мне, так же как и я не хотел ее видеть. Невозможно забыть, что мы натворили…

– И все же ты встречался с ней после этого, – сказала Катрин. Теперь-то она абсолютно уверена, что Сара Картер не случайно заметила талант миссис Гайс. – Ты знал про мой контракт еще до того, как я тебе сказала об этом.

Вспомнилось, как собиралась удивить его тем, что самостоятельно добилась работы. Оказывается, и здесь ей помогала сильная рука друга.

– Да. Знал, – признался Джеф, как в тяжком преступлении.

– Откуда ты мог знать, что я предложу свои работы именно этому издательству?

– Когда ты спросила, куда лучше обратиться, издательство Сары первым пришло мне в голову. Хотя я знал, что ты получишь контракт в любом издательстве… – Он улыбнулся. – Ты и сама знаешь себе цену. Ты – хороший, я бы даже сказал, выдающийся художник.

– А ты – мой самый замечательный друг. – Катрин села к нему на колени, взяла в ладони его лицо, заставила посмотреть себе в глаза. Так хотелось надеяться, что в них он прочитает все, что у нее в душе. – Ты столько для меня сделал, Джеф. И так было всегда. Ты всегда помогал мне… Женщина о таком может только мечтать. Думаешь, я не понимаю этого? Не ценю? Или не люблю тебя?

– Катрин… – Надежда смыла страдания, только что искажавшие его лицо. Он вскочил, взял ее на руки, закружил по комнате. – Милая, милая, – повторял он, целуя ее волосы. – Я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Все, что в моих силах…

– Я тоже мечтаю сделать тебя счастливым.

– Считай, что тебе это уже удалось.

– Постой, мне надо еще кое-что тебе сказать.

Он целовал ее и повторял:

– Я люблю тебя, Катрин. Люблю тебя, тебя одну. И всегда буду любить. Ты нужна мне. Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты была со мной…

– Наши желания совпадают, Джеф.

Его лицо засветилось радостью.