Филиппа   ::   Смолл Бертрис

Как ты мог поступить так со мной? В пятнадцать девушка должна выйти замуж, чтобы не остаться старой девой! Но на какую партию я могу рассчитывать теперь, отвергнутая человеком, который предпочел Бога жене из плоти и крови? Я стану посмешищем всего двора! Мишенью грубых шуток, ехидных намеков и насмешек шутов, до тех пор пока не появится очередной предмет скандала, а одному Господу известно, когда это случится. Поговори ты со мной несколько дней назад, и я получила бы титул апрельского дурака! Говоришь, что постиг свое призвание, как только приехал в Рим? Почему же сразу не написал отцу, или если не тотчас же, то хотя бы год назад? В этом случае моя мать сочла бы себя вправе искать для меня другого жениха! Или ты понятия не имеешь, сколько времени требуется, чтобы заключить достойный союз между такими семьями, как наши, тем более что обе недостаточно знатны? Ты был невероятно эгоистичен, принимая такое решение! Нет, этого я никогда не пойму, и не жди от меня добрых пожеланий. Я не святая, Джайлз Фицхью, хотя ты, очевидно, стремишься к святости.

Джайлз гордо выпрямился.

— Очень жаль, что ты не можешь порадоваться за меня, — сухо заметил он. — Тем не менее я готов простить тебе ребяческие обиды. Обещаю всегда вспоминать о тебе с любовью и молиться за твое счастье.

— Иди к черту! — разъяренно выпалила Филиппа, снова замахнувшись. Сильный толчок послал Джайлза прямо в клумбу благоухающих дамасских роз. Пока он барахтался в колючих стеблях, пытаясь выбраться и тихо ругаясь себе под нос, девушка круто развернулась и с высоко поднятой головой устремилась к Гринвичскому дворцу. Слезы снова хлынули у нее из глаз, но он уже не стал их свидетелем.

Джайлз тем временем почти выполз на дорожку, потирая исцарапанные в кровь руки. Кто бы подумал, что у малышки столь мерзкий нрав? Нет, Господь уж точно спас его от такой фурии! Ну что же, худшее позади. Теперь нужно поскорее вернуться в Рим. Несмотря на ее непристойное и не подобающее даме поведение, он будет молиться за эту дурочку. Если уж Господь возымел планы на него, Джайлза Фицхью, то наверняка уготовил что-то и для Филиппы Мередит.



Глава 1

— Почему ты не сказала мне? — набросилась Филиппа на Сесилию Фицхью. — В жизни еще не была так зла и несчастна! Мы лучшие подруги, Сесилия. Как ты могла скрыть это от меня? Не думаю, что когда-нибудь смогу тебя простить.

Серо-голубые глаза Сесилии наполнились слезами.

— Я не знала, — жалобно всхлипнула она. — Для меня это было таким же сюрпризом, как и для тебя! Мне сказали о решении брата только сегодня днем, после твоего разговора с Джайлзом. Отец признался, что от меня все скрывали, понимая, что я обязательно расскажу тебе, а этого делать не следовало. Только Джайлз был вправе сообщить такое известие. Но мой брат… Как он мог?! Мы должны были стать сестрами, а теперь ты выйдешь за другого!

— За кого? — шмыгнула носом Филиппа. — Я не знатна, и, хотя считаюсь богатой наследницей, мое имение на севере. Из-за себялюбия Джайлза, возможно, я останусь старой девой. Вспомни, сколько лет родители искали тебе подходящего жениха! И скоро ты пойдешь к алтарю, а я так и увяну в безвестности!

Она трагически вздохнула.

— Если твой брат решил посвятить жизнь Богу, может, это знак, что я должна последовать его примеру? Мой двоюродный дед Ричард Болтон — настоятель монастыря Святого Катберта, недалеко от Карлайла. Он наверняка знает, в какое аббатство я могу удалиться.

— Ты? Монахиня? — расхохоталась Сесилия. — О нет, дражайшая Филиппа, только не ты! Для монахини ты питаешь слишком большую любовь ко всему мирскому! Учти, придется отказаться от всех своих пристрастий: красивых платьев, драгоценностей и вкусной еды. Ты примешь обет монашеского послушания. Бедность, целомудрие и покорность — вот основные правила жизни в любом монастыре.