Французский квартал   ::   Камерон Стелла

 — И позаботимся о том, чтобы человек, убивший его, понес наказание.

Он быстро поймал такси и уговорил Антуана поехать с ними.

Как только Антуан влез в машину, она тронулась с места, и спустя несколько минут все трое уже были рядом с домом Невила и Битси Пэйн.

Из-под входной двери выбивалась только узкая полоска света. Джеку стало не по себе. Может, стоило все-таки отослать Селину домой?

Она тем временем поднялась по крыльцу и переступила порог.

Услышав стук входной двери, из темневшего слева коридора выскочила Битси, а следом за ней Шерман Бьенвиль. Вот уж кому-кому, а ей Джек немало удивился.

— Наконец-то! — взвизгнула Битси. — Сколько можно вас ждать?! И кого это вы с собой притащили?

— Селина привела своего мужа и старого друга, — ответил Сайрус спокойно. — Лучше скажи, что случилось. А вы… — Он глянул на Шерман Бьенвиль.

— Да знаете, знаете вы меня прекрасно, святой отец! — фыркнула журналистка. — Сто раз виделись!

Сайрус только пожал плечами.

— Ваш отец заперся в кабинете и не выходит! — истерично воскликнула Битси. — Уилсон пытался поговорить с ним, но Невил никого к себе не подпускает. Сайрус, твой отец говорит, что хочет покончить со всем, ты представляешь? Покончить! Как это понимать? Он говорит, что на нем поставлен крест. Я не знаю, что делать. Это все из-за вас, из-за детей! Это вы устроили нам все это! Вот теперь и спасайте человека, который в свое время не побоялся усыновить вас и дать вам воспитание!

В следующее мгновение в коридоре показался Уилсон Ламар. Скользнув взглядом по присутствующим, он уставился на Селину и уже не отрывал от нее глаз.

— Я поговорю с ним, — произнесла она. — Должно быть, он просто перепил сегодня. Можно подумать, он впервые запирается в кабинете и грозится наложить на себя руки!

— Как ты можешь, как ты можешь?! — вскричала Битси. — Он еще ни разу не был в таком состоянии! Шерман может подтвердить. Вы ведь говорили с ним, прежде чем он ушел в кабинет?

— У тебя дурная привычка, Шерман, объявляться вместе с плохими новостями, — проговорил Уилсон. — Впору задуматься, уже нет ли тут какой-нибудь связи, а?

— Это еще что за намеки, интересно? — Шерман развернулась к Ламару, уперев руки в бока. — Ну-ка, ну-ка?

— Ты и ко мне пришла «выразить соболезнования» по поводу кончины Салли спустя минуту после того, как от меня отстала полиция. Как ты это объяснишь?

— Черт возьми, я… я по радио услышала!

— По радио об этом передали гораздо позже, — фыркнул Уилсон.

— Идиот, я прослушиваю полицейскую волну! — взвизгнула Шерман. — Я репортер, если ты еще не забыл!

— Ты постоянно на гребне волны, дорогая… — проговорил Уилсон, о чем-то задумавшись. Вдруг его как будто осенило: — Так это… ты взяла? Ты?

— Иди ты знаешь куда! — прошипела Шерман. — Ничего я у тебя не брала, и вообще… поговорим позже!

— Черт, как я сразу не догадался. Ты была на том вечере. Проследила за мной. А потом забрала из шкафа пленку. Все очень просто.

— Заткнись!

Присутствующие слушали их перепалку как завороженные. Первой пришла в себя Селина.

— Итак, я иду к отцу, — сказала она.

Джек последовал за ней. Они остановились в дальнем конце коридора перед дверью, из-под которой пробивался лучик света.

— Это Селина! — Она постучалась. — Папа, ты меня слышишь?

— Ты одна?

Она посмотрела на Джека, тот, вздохнув, отошел, правда, через минуту снова был у двери.

— Все гораздо хуже, чем ты можешь себе представить, дочка. Я хотел сделать как лучше… для всех нас, но у меня ничего не вышло. И теперь конец… Конец всему!

— Пусти меня к себе, пожалуйста! — Селине стало страшно. — Открой дверь, я прошу тебя, папа. Давай поговорим. Что бы там ни было, все будет хорошо. Только не делай глупостей. Ты нам нужен.