Гордая пленница   ::   Делайл Анна

Она крайне измучена, наверняка голова у нее страшно болит в том месте, куда он ее ударил, в последнее время она явно голодала, слишком уж выдавались на ее лице скулы, да и запястья чересчур тонкие. Остальное было скрыто под курткой, но когда он поднял ее со снега у ручья и потом нес на руках, то почти не ощущал ее веса.

— Сколько же тебе лет, Изабо Макферсон? — спросил он.

— Не твое дело, — быстро сказала она, не удостоив его поворотом головы.

— Простое любопытство, только и всего.

Алистер подумал, что не дождется ответа, но она немного погодя все же ответила:

— Мне двадцать лет.

— Двадцать?

— А что тут удивительного? — Изабо прижала руку к лицу, челюсть у нее страшно болела.

— Я считал, ты моложе.

Оба снова замолчали. Хотя уже начало темнеть, они не останавливались для привала. Изабо собиралась задать ему много вопросов; например, почему они едут в Моришир, так далеко, и что они собираются с ней сделать… Но ей не хотелось поддерживать беседу с этим человеком.

Тем не менее, когда в сумерках возник силуэт замка и она поняла, что они почти у цели, ее охватил трепет, который не был страхом, она все же спросила:

— Что это за место?

— Замок Данлосси. Мой дом.

— А почему ты не повез меня в Абердин?

— Кажется, я уже говорил тебе, — после некоторого колебания ответил Алистер. — Я не воюю с женщинами.

— Не воюешь с женщинами? — саркастически повторила Изабо, поворачиваясь к нему. — А как ты назовешь это и это? — Она показала на свою голову, ободранные запястья и порез на горле.

— Ты сама виновата, — быстро возразил он. — Женщина, которая притворялась мужчиной, заслужила соответствующее обращение.

— Значит, так, да?

— Вот именно.

— Ладно, а как с теми женщинами, чьих мужей ты убил, чьи дома сжег? Разве это не называется воевать с ними? Вы и другие вроде тебя способны делать еще более страшные вещи, я знаю. И они делают, я это видела.

— Я не сжег ни одного дома, — негодующе произнес он. Сострадание к ней испарялось так быстро, что вскоре он забыл о его существовании. — И не делал еще более страшных вещей, как ты это называешь.

Алистер внезапно умолк. С какой стати он вздумал оправдываться перед этой наглой девчонкой, своей пленницей? Но ее уколы раздражали его, и чем быстрее закончится их совместная езда на его жеребце, тем лучше для них обоих.

На небе уже ярко блестели звезды, и резко похолодало, когда они въехали через арку ворот во двор замка.

Изабо стояла, дрожа от холода, пока Алистер, крепко сжимавший ее руку, отдавал приказания своим людям.

Замок с неровной линией крыши, над которой вздымалась массивная главная башня, и высокими мощными стенами выглядел не слишком гостеприимным. Это была крепость. Изабо даже отпрянула, когда Алистер потянул ее за собой, но хватка у него была железной, так что вскоре они поднялись по ступенькам и вошли в замок.

Пораженная увиденным, не зная, что они собираются с ней делать, она стояла там, где Кемпбелл ее оставил, и обводила взглядом помещение. Огромный зал, куда они вошли, явно занимал всю площадь главной башни. Из него вело несколько дверей, за одной Изабо увидела просторную, богато обставленную комнату и сразу поняла, что находится в руках не какого-то рядового Кемпбелла, а вождя клана.

Ее настороженный взгляд остановился на главном действующем лице, Алистере Кемпбелле, виновнике ее несчастий. Это он преуспел там, где других постигла неудача, это он стащил ее с седла, это он поймал ее, когда она почти ускользнула по снегу тем утром. Если бы не этот Кемпбелл, она бы сейчас уже была на полпути к Абердину. Наблюдая за ним, Изабо чувствовала, что всем сердцем ненавидит его замок, его клан и его самого. Высокий, прямой, очевидно игнорирующий полученную рану, он стоял, глядя на своего брата Айена и седого Патрика.