И снова магия   ::   Клейпас Лиза

Ее карие глаза наполнились таким огнем, что волосы зашевелились у него на голове.

– А если бы я была деревенская девушка, ты бы поцеловал меня?

Пожалуй, впервые Маккена не знал, что ответить. Он всегда отличался смекалкой и безошибочно угадывал, что люди хотят услышать от него, и обычно находил такой ответ, который удовлетворял их. Присущее ему обаяние всегда действовало беспроигрышно и выручало, если нужно было выпросить подгорелую булочку у жены пекаря или выпутаться из неприятностей с главным конюхом. Но что касается вопроса Алины... тут заключалась ловушка, что бы он ни ответил.

И тогда Маккена решился на полуправду, которая могла бы успокоить ее.

– Я не думал о тебе в таком плане, – наконец произнес он, мужественно выдержав ее взгляд.

– А другие парни думают. – Алина смотрела ему прямо в глаза. – На прошлой неделе приезжали Харвуды, их сын Уильям прижал меня к стене и пытался поцеловать.

– Вот свинья! – не выдержал Маккена, представив веснушчатое лицо парня, который не скрывал своего увлечения Алиной. – Попадись он мне, я бы намылил ему шею! Почему ты раньше не рассказала?

– Он не единственный, кто пытался, – пожала плечами Алина, подливая масла в огонь. – Не так давно мой кузен Эллиот предложил мне сыграть с ним на поцелуи...

Она замолчала, потому что Маккена подошел ближе.

– К черту твоего кузена, – грубо бросил он. – К черту их всех! – Он допустил ошибку, прикоснувшись к ней. Кожа ее рук, такая нежная и теплая на ощупь, заставила его нутро завязаться в узел. Теперь он не мог остановиться, хотел снова и снова прикасаться к ней, хотел наклониться и вдохнуть ее аромат... аромат чистой кожи, дивно пахнущего мыла, розовой воды и манящий аромат ее дыхания. Казалось, все его существо, каждая клеточка молили об одном – крепче обнять ее и прильнуть губами к тому нежному месту, где шея переходит в плечо. Но вместо этого он отпустил ее, и его руки беспомощно повисли в воздухе. Маккене было трудно двигаться, трудно дышать, связно мыслить.

– Я никому не позволяю целовать себя, – сказала Алина. – Я хочу быть твоей, только твоей! – Нотка упрека появилась в ее голосе. – Но при таких темпах мне стукнет двадцать, прежде чем ты осмелишься.

Он смотрел на нее, не в состоянии скрыть острое желание.

– Нет. Все изменится. Я не хочу, чтобы так было.

Алина осторожно дотронулась до его щеки кончиками пальцев. Он знал ее руку лучше, чем свою собственную. Он знал каждую крошечную царапину и то, как она появилась. В детстве ее руки были часто шершавыми и грязными. Сейчас другое дело – прелестная ручка, чистая и холеная. И ногти ухоженные. Желание коснуться губами ее ладони было мучительным. Вместо этого Маккена сделал вид, что не заметил прикосновения.

– Я обратила внимание, что ты как-то странно смотришь на меня в последнее время, – сказала Алина, и румянец залил ее щеки. – Я знаю, о чем ты думаешь, и ты знаешь, о чем думаю я. И учитывая все то, что я ощущаю к тебе, и все, что ты чувствуешь по отношению ко мне... не могу ли я рассчитывать хоть на миг... – она пыталась найти верное слово, – иллюзий?

– Нет, – хмуро ответил он. – Потому что вскоре иллюзиям придет конец, а нам будет еще хуже, чем прежде.

– Да? – Алина прикусила губу и отвернулась, ее кулачки сжались, словно она хотела прогнать прочь те горькие истины, которые могли помешать их отношениям.

– Я скорее умру, чем обижу тебя, – хмуро заверил Маккена. – А если позволю себе однажды поцеловать тебя, то будет другой раз, потом еще и еще, и остановиться будет невозможно...

– Ты не понимаешь, – возразила Алина.

– Все я понимаю.

Они смотрели друг на друга в молчаливом споре. Лицо Маккены было лишено какого-либо выражения. Он знал, что Алине достаточно заметить искру сомнения на его лице, и она тут же ухватится за нее.

Наконец она глубоко вздохнула.

– Что ж...